Йогины привязаны к практикам низших путей
и концентрации, лелея надежду
на Освобождение в будущем, забыв,
что Нерождённое «Я» – всегда
самосовершенно без упражнений.
Медитирующие привязаны к медитации,
не понимая, что Ясный Ум
вне умственной активности.
Во время медитации
не медитируй на что-то конкретное,
а если возникло пристрастие
к чему-то – отбрось его!
Постигший суть йоги не-медитации
за пределами метода,
разом постигает сердце всех Дхарм,
нет другого Просветления, отличного от этого!»
Йогин сказал:
«Природа Ума, Атма-ништха, Унмани,
Махашанти, Лайя-таттва, Шунья-Ашунья,
Аманаска, Адвайта, Сахаджа, Ниранджана
для сиддха, пьющего из Единого Источника –
это одно и тоже.
Размышления о Брахмане или о Пустоте –
лишь иллюзия, вводящая в заблуждение.
Отбрось скованность суждениями!
Даже привязанность к излюбленному божеству,
без понимания единства с ним –
всё равно рабство.
Даже мысли о не-Уме –
всё равно обусловленность,
Даже медитация без мыслей –
это связанность медитацией.
Праджняна превосходит все понятия.
Не имея ни рождения, ни смерти,
она – Высшее Блаженство!»
Йогин сказал:
«Когда в созерцании субъект
един с объектом – это Лайя.
Когда созерцание неотделимо
от чувств и страстей,
страсти и клеши видятся
как игра (лила), украшая йогина,
и освобождаются силой Присутствия.
Это Милость, которая приходит
изнутри йога, когда практика за пределами усилий, –
это пребывание в естественной свободе Ума,
неотделимого от пространства.
Пока не утвердился в самадхи,
усердно очищай сознание
и не отвлекайся даже на мгновение».
Йогин сказал:
«Ум в своей глубине прямо сейчас – есть Брахман.
Как велик и чист этот Нерождённый,
свободный от рождения и смерти.
Небо и пространство подобны Уму.
Быть в Истинной Мудрости –
значит никогда не отвлекаться
от Присутствия, подобного небу.
О, йогин, что может быть выше?»