Криво ухмыльнувшись, Сатору прикрыл за ними дверь и указательным пальцем вывел какой-то иероглиф на ней. После чего развернулся к своему собеседнику. Тот стоял в десяти шагах от него, выпрямившись и заложив руки за спину. Вот только одежда была уже другой — расстёгнутый плащ, рубашка, брюки, утончённые туфли и всё чисто белое, без единого тёмного пятнышка. Глаза источали нескрываемое презрение — словно перед ним был не привлекательный парень, а какое-то мерзкое насекомое. А то и кое-что похуже, крайне вонючее и вообще неприятно склизкое.
Продолжая ухмыляться, Тавада отошёл от двери и стал вполоборота к «отличнику». Почесал затылок, а после с наглым видом засунул руки в карманы штанов. В глазах — ни страха, ни ненависти, ни злости не было. Только скука, словно предстояло сделать неприятную работу, от которой невозможно отделаться.
— Что ж, я рад, что и ты чтишь Кодекс. Правда, можно было и подождать с разборками. Зачем торопиться?..
— Затем, что не место такой падали, как ты, смущать эти девственные души в сей обители мудрости и чистоты, — словно выплюнул «отличник». — Моё истинное имя — Август.
— О как, — брови Тавады взметнулись вверх. — Что ж, ты вежливый хоть. Меня зовут Сатору, — и он слегка поклонился, не вынимая рук. — Согласно Кодексу предлагаю тебе быстро свалить отсюда. Хотя-а… — его губы тронула хищная усмешка. — Очень надеюсь, что ты не захочешь сбежать, инквизитор.
И вот теперь его чёрные глаза тоже вспыхнули ненавистью.
— Тебя поглотит твоя же собственная Тьма, — произнёс отличник и взмахнул рукой. В сторону Тавады устремилось что-то неосязаемое. Парень только дернул головой, и перед ним, прямо в воздухе, сформировалась тень, тонкая, словно рисовая бумага. И она прогнулась, принимая невидимый удар. Отличник снова взмахнул рукой, выкрикнул что-то, и в этот раз в сторону его противника понеслось несколько лучей света, с разных сторон, чтобы обойти незримую, но прочную преграду из тени. Впрочем, Сатору уже на том месте не было, он бросился вбок, кувыркнулся через плечо и почти выкрикнул:
— Проклятье пяти чувств!
Август выставил обе руки перед собой, перед ним сформировалась сверкающая полупрозрачная полусфера. Разлетевшаяся с тихим звоном вдребезги, когда в неё вдруг ударило белое копьё — парень прыгнул вбок, пропуская опасный снаряд мимо себя, несколько раз взмахнул руками, что-то выкрикнув. На его белых одеждах появилась золотая вязь, словно живая и складывающаяся в разнообразные узоры, в хаотичном порядке сменяющие друг друга, а ладони прикрыли непонятно откуда взявшиеся перчатки.
— Третий ранг, да? — ухмыляясь произнёс Сатору, оставаясь в своей обычной школьной одежде, выставив правую руку перед собой и необычным образом сложив пальцы. Перед ним снова замерцала плоскость из тени.
— Ты!..
— Запомни хорошо, инквизитор. — В голосе Тавады зазвучал лёд, когда он напряг ноги перед рывком вперёд. — Всё воинство Света знает меня, как палача с истинным именем Сатору Тайра. — И только когда в глазах противника возник страх, он атаковал.
Силуэт размылся, когда парень бросился к своему противнику по странной зигзагообразной траектории, уклоняясь от нескольких лучей света, оставивших на покрытии крыши ожоги и сколы. Правая рука поднырнула под руку соперника и с силой ударила в область солнечного сплетения…
Хемико была невероятно зла. От неё буквально в разные стороны расходилась убийственная аура, пока девушка почти бежала по лестнице на крышу и, естественно, все учащиеся колледжа старались как можно быстрее убраться с её дороги. Включая бледных третьекурсников — парня и девушку — спешащих куда-то вниз по лестнице. Впрочем, на это Хирота внимания не обратила — голова была занята совсем другим.
Подумать только — новенький решил выяснять отношения с одноклассником. В первый же день! Хорошо ещё, что её вовремя предупредили — оставалось надеяться, что до драки дойти не успеет, ведь они ушли только пару минут назад. Оказавшись на верхнем пролете, глава «Дисциплинарного комитета» рывком распахнула дверь и буквально вывалилась на площадку крыши. Быстро осмотрелась — облокотившись на перила, спиной к ней стоял Сатору, глядя куда-то вдаль и подставив лицо прохладному ветру. Больше никого здесь не было. Обычная чистая крыша, но где-то глубоко внутри девушки зашевелилось неприятное чувство, словно она что-то упускала из виду.