Тёмные, к которым принадлежу и я, известны тем, что присягнули великой Тьме. Это одна из Первостихий мироздания, имеющая сестру-близняшку Свет. Ей, естественно, присягнули Светлые. Хаоситы, как и Абстракты, присягают, как Тьме, так и Свету. Ещё существует отдельный клан, который маги называют Техно. Это даже не совсем чтобы клан — скорее действующая армия специального назначения, созданная людьми. Техно — не маги, а солдаты, способные с помощью разных технических устройств использовать разнообразные магические заклинания. Притом используют их весьма эффективно.
— Как я понимаю, деление на кланы происходит не из-за того, кому присягнул маг, как вы говорите? — поинтересовался Ёсида. Первокурсница только внимательно слушала их разговор, не стремясь вмешиваться в диалог. Сатору видел, что девушка хочет что-то спросить, но не может решиться. Вместо этого она снова прикоснулась к своей щеке.
— Из принципов, которым служит клан, — кивнула Наоми. — Вражда между Тёмными и Светлыми тянется уже не то что столетия, а тысячелетия. И затронула не один мир, — здесь девушка многозначительно взглянула на вампира, выказавшего удивление только лёгким движением бровей. — Тёмные, поклоняющиеся Тьме и Смерти, как ни парадоксально, сражаются за свободу. Мы желаем жить в свободном обществе, без тотального контроля над разумом и действиями. Да, мы допускаем воздействие на людей, если это необходимо для выполнения задания, но не стремимся промывать мозги всем. При этом — мы не признаём Анархию. Только следование законам и действующему Кодексу.
Светлые, наоборот, помешаны на создании идеального общества. Инквизиция — это самая малость, которую они использовали для этих целей. Когда-то давно, первые Тёмные были одним из подразделений Великого воинства Света. Вот только нас использовали на убой. Да, обучали «тёмным искусствам», чтобы бороться с другими порождениями Тьмы, но… Держали как скот, как рабов, — это Наоми произнесла резче, чем хотелось. Её сухие слова щёлкнули в воздухе, словно кнут, и Эмилия вздрогнула, ухватилась правой ладошкой за левую, бросила быстрый взгляд на Ёсиду-сэнсея и прижалась к нему. Сато обратила на это внимание, однако продолжила, как ни в чём не бывало.
— Однако было поднято восстание и началась война Магов. Названная, впоследствии, войной Освобождения. Тогда и появились первые кланы, тогда и стало привычно делить нас по принадлежности. После Тёмных и Светлых сформировался клан, поддерживающий нейтралитет — Хаоситы. Правда, вскоре они превратились из нейтралов в полных анархов.
Тёмные и Светлые живут по собственным Законам. Например, мы не имеем права безумно или бездумно вредить обычным людям — гражданским. Никаких ритуальных гекатомб жертв или чего-то похожего. Никакой охоты для удовольствия. Законов много — нарушение карается судом. И чем выше ранг в иерархии, тем страшнее наказание за провинность. Среди нас некроманты, ведьмы, чернокнижники, вампиры, оборотни, маги обычных стихий.
Свет… Они следуют своим законам, которые лучше всего отражены именно в христианстве. Не убий, не укради… — Наоми невесело засмеялась. — Это они желают навязать всем вокруг. И если бы дело касалось только попыток внедрить эту идею в человечество, то мы были бы не против. Однако они стремятся сделать это всеми силами, не скупясь на возможности или методы. Вплоть до тотальной промывки мозгов окружающих. Допустим, если они изменят преступника, то я не против — убийце дорога одна — вернуться к Смерти, которая ждёт не дождётся эту заблудшую душу. Но они это делают буквально со всеми.
Я не считаю, что убийство в целях выживания или самозащиты является непростительным грехом. Я не считаю, что прелюбодеяние, — тут щечки Эмилии покрылись румянцем, но отворачиваться она не стала. Только ещё ближе подсела к учителю, взяв его под руку, — столь тяжкий грех, также заслуживающий смерти. Я не считаю, что желание получать удовольствие от еды или наплевательское отношение к богам — это грех, достойный искоренения путём смерти. Пусть и не физической, но ментальной. Ведь убей разум — умрёт человек, пусть его тело и будет живо.
Плюс они ненавидят нас — тех, в ком проснулся Тёмный дар. Любой волшебник со склонностью к Тьме или Смерти для них — преступник, заслуживающий смерти в страшных мучениях. Естественно, нас это не устраивает, вот потому и идёт война, если так можно сказать, на уничтожение или выживание.
Одновременно с тем я не хочу сказать, что среди них все религиозные фанатики, а у нас одни святоши. Тёмные используют грязные методы в ведении войны. Нас меньше, чем Светлых. И те стихии, которым мы присягнули, требуют определённую плату. Это жертвоприношения. Человеческие, — Сато хищно ухмыльнулась. — Проблем с этим нет. Всегда можно взять живьём врага и подвергнуть его ритуальным пыткам. Или же, что ещё проще, использовать преступника. Допустим, убийцу, серийного маньяка или кого-то похожего, которого человеческий суд может приговорить, максимум, к пожизненному. Мы их можем выкрасть или даже просто купить для своих целей. Что и делаем. Впрочем, я предпочитаю честную охоту.