— Почему же? — теперь уже радостно улыбнулся маг Земли. — Можно отказаться всегда — ваш ранг это позволяет. В таком случае вас просто отзовут для рассмотрения дела на Авалоне.
— Как я понимаю, в этом случае вместо нас сюда отправят другую группу?
— Не совсем — зачем удалять всех Тёмных? Вашу ученицу просто направят к другому агенту. Отстранят от этого задания только вас. Но зачем допускать такие проблемы? Намного проще дать Атрею просмотреть вашу память в поисках интересующих нас данных и подтвердить собственную лояльность Совету.
От взгляда Сатору веяло холодом, но дознаватели и не таким рога обламывали. Да, они не имели права пытаться вмешаться в его воспоминания. Хотя бы просто потому, что вампирам нельзя было кусать некроманта без согласия — эти маги Смерти легко могли превратить собственную кровь в жуткую отраву для кровососов. В ином случае они бы и не спрашивали — сразу бы попытались начать воздействовать. Ведь интересовали их точно воспоминания, посвященные именно что секретным операциям, а также агентурной сети Тёмного, попавшего в немилость. Ну и всё, что только можно будет использовать против него. Вот только, что именно?
Тайра скосил глаза вниз, на небольшую монетку-артефакт, которую крутил в руке. Можно попытаться быстро затереть память. Но ему не дадут провести ритуал свободно. Более того, сама попытка обратится против него. Можно попробовать возвести ложные барьеры вокруг ряда воспоминаний, которые не хотелось бы «вскрывать», но не способных серьезно навредить его положению и репутации, а действительно секретные затолкать куда поглубже, скрыть за поддельными барьерами памяти… Но он не знал, насколько ловок в преодолении такой защиты дознаватель Атрей. Если он обучался у ментальных магов… Если он был одним из учеников Кара Имара Райота — высшего вампира из преподавательского состава Академии — то этот фокус раскусит очень легко. Но попробовать стоило. Тем более, что выбора не было. И они все это знали.
— Что б вас Светлые драли, — с чувством произнёс агент и закатал правый рукав, протянул запястье вампиру. — Разрешаю.
Услышав ключ, Атрей довольно сверкнул глазами, предвкушая интересный поединок. Он встал, подошёл к сидящему некроманту и опустился перед ним на колено — соблюдал определённые приличия, преклоняясь перед мастерством одного из воинов Великой Тьмы.
— Да спадёт пелена с вашей памяти, — и, взяв протянутую руку, прокусил удлинившимися клыками кожу.
Сатору тут же ощутил, как в его сущность влезло действительно опасное существо. Вампир был талантом. Да, он был посредственным воином, весьма слабеньким боевым магом, но очень хорошим менталистом. Поддельные ментальные барьеры пали от легких толчков, более сильные продержались чуть больше, но были разрушены, вызвав уколы боли. Нечеловеческим усилием воли создавая новые барьеры маг сумел защитить самые ценные воспоминания, задвигая их в своей памяти как можно дальше, ещё в период получения Истинного имени. Такое старьё, на счастье, вампира не заинтересовало. По крайней мере, Тайра не ощутил, чтобы он туда полез.
Пришёл в себя маг только через полчаса. Он лежал на кровати, возле него хлопотал обычный вампир. Из троицы дознавателей на него обратил внимание только оборотень.
— Подозрения с вас сняты, — с ухмылкой произнёс он. — Свободны, агент.
Сатору встал, кивнул и вышел из комнаты. Пошатываясь, добрался до входной двери и вывалился в ночь, зажимая в руке ледяную монету-артефакт, потерявшую почти всю силу. Но кое-что в ней всё же оставалось. Правда, хватило запаса чуть ли не «впритык». Маг достал телефон, не глядя сорвал крышку, извлек батарею, выцарапал «симку». Криво ухмыльнувшись, сбросил телефон в ближайшую урну — скорее всего в него подсадили жучок, так что нужно будет найти новую модель подешевле. Сим-карту просто сломал пальцами — всё равно нужно будет приобретать новую. Конечно, прослушивать продолжат, но хоть никаких магических жучков не подсадят.
Каролину буквально вышибло из сна мощным заклинанием. Она потеряла своё тело, а чистый разум завис в некоем месте. Она понимала, что это астральная проекция какой-то комнаты, с несколькими живыми существами, правда имевших весьма странную форму — булыжника, медицинского пакета с кровью и окосевшей дворовой шавки с практически полностью вылезшей шерстью и активно чешущейся от огромных, размером с ноготь, блох.