Она смотрит на секретаршу так, будто разорвать готова.
Глава 24
Савари
Она смеет хотеть моего Зафара. Моего истинного... Моего мужа.
Смеет хотеть себе. Смотрит… и хочет.
Я чувствую это... не знаю как, но чувствую... мне дико не понравился взгляд этой фальшифо-вежливой... Лауры. Настолько не понравился, что внутри поднялось что-то хищное и злое, готовое яростно рвать... соперницу... настороженное... ловящее малейшие оттенки интонаций... и эмоции. Неожиданно даже для самой себя, я настроилась на эту особу, как настраивалась на сущности своих жертв... Тех, кого посылал убивать и терзать кошмарами Майрак.
И теперь отчётливо чувствую её сожаление, что они с Зафаром не истинные. Её досаду… что рядом с ним стою я. Вся её сущность передо мной, как на ладони.
Мои монстры рвутся с цепи, скаля лезвия клыков… Пальцы зудят… мне бы когти… Я почти ощущаю, как рвётся под ними её плоть. Почти чувствую запах её крови. Убить! Уничтожить! Чтобы не смотрела на него с таким… желанием.
Он мой. Только мой.
– Малыш, ты чего? – окликает Зафар, вырывая из этого транса… Смотрит на меня недоумённо… Подозрительно косится на застывшую в удивлении… Лауру. Мерзкое имя.
Моргнув... хватаю ртом воздух. Пытаясь осознать... пытаясь сбросить кровавую пелену с глаз.
– Извини… всё в порядке, – бормочу я, опуская взгляд. Сжимаю кулаки, чтобы справиться с собой. И внезапно чувствую… как впиваются мои когти в руку мужа.
Когти?.. У меня?
С губ срывает испуганный вздох… сердце подскакивает в груди, заполошно колотясь об рёбра… Я его ранила. И даже не представляю, как так получилось. Что теперь… будет?
– Так, а ну пошли в мой кабинет, – ещё сильнее мрачнеет Зафар. Тянет меня за собой к одной из дверей напротив. И вскоре я вслед за мужем переступаю порог… кабинета. Так он назвал эту огромную комнату с большим окном во всю противоположную стену, строгой и какой-то очень, наверное, мужской мебелью и песочного цвета стенами.
Дверь захлопывается за нашими спинами. По стенам пробегает рябь активированного защитного контура. И меня практически мгновенно разворачивают лицом к себе.
– Рассказывай, – строго велит муж.
– Что… рассказывать? – шепчу потерянно. Смотрю на него испуганно... Злится? Накажет?.. Прогонит?
– Почему ты так отреагировала на Лауру?
И снова это имя с его уст… внутренняя сущность, которую я считала давно утерянной, яростно зашипев, снова дёргает цепи, удерживающие её на самых тёмных глубинах моего подсознания.
– Она… мне не нравится, – признаюсь, отнимая руку у Зафара. Боюсь снова его поранить… Боюсь того, что рвётся изнутри. Не понимаю, что со мной творится... и как с этим справиться.
– Не нравится? Чем? Ты в чём-то её подозреваешь? – взгляд мужа становится таким… острым… порезаться можно. – Ты где-то раньше её видела? Лаура связана с Майраком? Или с ламьерами?
– Что?.. Нет… нет, – мотаю головой. Морщусь, проталкивая через комок в горле сопротивляющиеся слова. – Я никогда… не видела… эту… Лауру.
– Тогда, что? – требовательно смотрит на меня.
Сказать? Открыть правду? А что если… эта правда ему понравится? Если… желание этой… Лауры… ему понравится? Она… красивая. Яркая… темные с бронзовым отливом волосы, глаза, как у кошки, и сама она, как кошка. Хищная… грациозная и мягкая одновременно. Не такая блеклая и хилая, как я... не поломанная.
Врать я не умею. Молчать… я обещала быть с ним откровенной.
– Ты ей нравишься, – это признание обжигает, как кислота… Хочется рот помыть, но я продолжаю говорить: – Очень нравишься. Она бы хотела… быть твоей истинной. И чтобы меня рядом не было. Чтобы ты был её. А ты мой. Ты… обещал.
С каждым моим словом лицо Зафара всё больше вытягивается. И от этого я ещё больше чувствую себя… глупой. И неожиданно злой. Меня дико злит тот вариант будущей реальности… которого ещё даже не случилось. Я не знала… что так бывает.
– То есть, твоя реакция, и вся вот эта вот жажда крови в глазах, всё это потому, что ты меня ревнуешь? – наконец отмирает мой муж. И на бородатом лице неожиданно начинает расползаться хищная улыбка. – Иди сюда, маленькая.
Но я не успеваю… он сам шагает ко мне… опережая не только мои действия… даже мысли. Обхватывает своими большими руками, резко притягивая к себе, буквально впечатывая в своё мускулистое тело. Сминает губы своим ртом… врывается внутрь языком, утверждая своё безраздельное право… смывая болезненной сладостью этого жёсткого и собственнического поцелуя все лишние оттенки чувств.