Святое дерьмо.
Клона даже искать не пришлось. Он сам пришел.
Маг ветра, Опилиас, ничем особым меня не заинтересовал. Маг и маг, его роль незначительна. Но вот мой отец... Совсем другая история.
Он изменился. Когда-то он был обыкновенным человеком: блондин с удлинёнными волосами, зачёсанными на бок, его жёлтые глаза придавали ему немного хищный вид, но не более. Однако теперь всё иначе. Наполнившись святой силой, он преобразился в нечто возвышенное. Его золотистые волосы теперь касались талии, а сам он выглядел молодым и изящным, словно художник заново вылепил его облик. Его глаза... они были пронзительны, видели сквозь всё и вся, словно читающие душу без малейшего усилия.
Он поднял взгляд, легко найдя меня среди толпы. Я лениво оценила его взглядом, позволив своим глазам сузиться в холодном изучении.
Это было приветствие, и оно было недвусмысленным: это будет игра. И он уже выстраивает свои фигуры. Между нами не было ни искры, ни бури. Только холодное взаимное осознание того, кем мы друг другу являемся.
О нет, скользкий ты ублюдок. Не ты один умеешь играть в игры.
Я плавно отодвинула веер в сторону, позволяя своему лицу принять настороженное выражение. Губы плотно сжаты, но взгляд, полный ледяного спокойствия, скользнул в сторону клона Эдельвейса.
Он выглядел таким же, каким я помнила его в герцогстве много лет назад. Уверенный, спокойный, он стоял неподалёку, почти лениво разговаривая с магом ветра. Его манеры и расслабленное поведение говорили о том, что этот бал для него ничего не значил — просто очередное мероприятие, очередная сцена.
Однако напряжение в зале усиливалось. Охрана в тяжелых доспехах начала осторожно и без лишнего шума окружать эту троицу.
— Ваше Императорское Величество, — раздался голос высшего мага ветра, мягкий, как шелк, но пропитанный едва заметной насмешкой. — Это всего лишь визит вежливости, не более.
Он говорил спокойно, без намёка на волнения, словно полностью контролировал ситуацию.
— Маг святой силы, гость нашей страны, а также высший маг тьмы — выдающиеся личности, которых Империя удостоила чести принять у себя. Я пришёл поздравить вас с вашим браком и выразить своё почтение.
В его словах сквозило большее, чем простая дипломатия. В его тоне слышалось что-то нарочито почтительное, словно он пытался показать, что уважает, но лишь настолько, насколько сам считает нужным. Арабис плевать хотел на Юстицию с этими тремя. Только вот прийти сюда на бал была огромная ошибка.
Одно мгновение. Лишь крошечный отрезок времени отделял торжественный зал от надвигающегося хаоса.
Внезапно клон рухнул на колени, издав протяжный крик, который эхом отозвался в стенах зала. Его тело содрогалось, а дыхание становилось рваным, словно воздух отказывался поступать в лёгкие.
Клон взорвался, словно сосуд, переполненный тьмой. Тёмная энергия, бывшая внутри него, разлетелась по залу, будто чернильное пятно, разбросанное по белоснежному мрамору. Чернота стремительно распространялась, как живое существо, касаясь каждого, кто оказался слишком близко.
Люди отшатнулись, кто-то вскрикнул, а кто-то застыл в шоке, разглядывая, как их одежды покрываются пятнами тьмы. Мгновение назад зал был полон величия и блеска, а теперь — стал ареной хаоса и паники.
За моей спиной раздался голос Эдельвейса. Спокойный, но в то же время пронизывающий до дрожи, он заполнил зал, стремительно окутавшая всех присутствующих.
— Как дерзко, — начал он, медленно снимая с лица чёрную маску, его движения были намеренно неторопливыми. — Создать моего клона с помощью запрещённых заклинаний, использовать его в качестве марионетки, появиться с ним здесь, в Империи, на столь значимом мероприятии.
Его холодный взгляд скользнул по присутствующим, словно бросая вызов каждому из них. Зал охватило гробовое молчание, нарушаемое лишь редкими вздохами удивления.
— И всё это — в компании предателя, похитившего святые мощи Империи, посмевшего украсть даже мою личину? — его голос стал острее, как клинок, готовый к удару.
В тот же миг из теней начали возникать фигуры — сотнями. Они стекались из стен, из самых дальних и тёмных уголков, растворяясь среди толпы, окрашивая её в черный. Их движения были синхронными, но остановились они, будто по невидимой команде, ровно в метре от моего отца, застыв в пугающей неподвижности.
— Хочешь устроить кровопролитие? — тихо, но уверенно произнёс отец, не сводя пристального взгляда с Эдельвейса, стоявшего позади меня.
— Ты не успеешь даже магию применить, — холодно отозвался тот.