Устроившись за алхимическим столом, я взялась за незавершённый браслет. Работа была почти закончена, и я сосредоточилась на последних штрихах, придавая изделию законченность.
— Уже устроилась? — спросил Цереус, лениво облокотившись на дверной косяк.
— Как тебе? — я оторвалась от работы, оглядев его.
— Мрачновато, но не сказать, что в храме было веселее, — он улыбнулся, легко пожав плечами.
— У тебя нет работы? — я прищурилась, глядя на брата.
— Есть, но теперь у меня явно больше свободного времени, чем было при дворе, — Цереус усмехнулся.
— Тогда иди сюда. Примерь, — я кивнула на браслет, который только что закончила.
— Что это? — с интересом спросил он, подходя ближе.
— Custodire в компактной форме, — ответила я, протягивая артефакт. — В Империи таких вещей хватает, но они все слабые, ограниченные, и какие-то кривые. Этот намного сильнее. Заряжается маной любого мага и не требует особых усилий. Правда, это пока первая версия.
— Отлично. Пойдем на площадку, проверим, — предложил Цереус, пожимая плечами и надевая браслет.
Я нахмурилась, с сомнением глядя на него. Он заметил и ухмыльнулся:
— Боишься испытать собственное изобретение?
— Цер. У меня нет ни мышц, ни силы. И я в платье, — ответила я, сурово посмотрев на него.
— Дрын будет деревянным, Тия, — он расхохотался, очевидно наслаждаясь моментом. — Ты же хочешь протестировать браслет?
Я вздохнула, следуя за Цереусом вниз по лестницам и коридорам. Он уверенно вел меня на тренировочную площадку, которая была пуста. Цереус подошел к стойке с тренировочным оружием и, подкинув мне деревянный меч.
— Что мне нужно делать? — спросил он.
— Ничего. Стой на месте, — бросила я, скидывая туфли и резко разорвав юбку платья, чтобы было удобнее двигаться.
— Серьезно? — спросил меня брат, в недоумении.
Я резко взмахнула мечом сверху, целясь прямо в него. Барьер вспыхнул мгновенно, отбив мой удар. Я продолжала наносить удары со всех сторон: сбоку, по диагонали и даже сзади, колющие, режущие. Каждый раз барьер реагировал идеально, отталкивая мой деревянный меч. Цереус стоял ничего не делая, смотря на браслет.
Он удивленный, тут же резко напал, выбросив кулак в мою сторону. Блокируя его удар, барьер на браслете среагировал. Мне пришлось уклоняться, чтобы не столкнуться с ним.
— Он работает на основе расстояния? — уточнил Цереус, смотря на браслет.
— Не только. Растояние, скорость и магия, — пояснила я.
Даже когда я пыталась приблизиться к его шее медленно, держа в руках обрубок дрына, барьер быстро отталкивал мою руку. Сменив дрын на огненный меч, и я рубанула без предупреждения — барьер отбил атаку, но на этот раз треснул, рассыпаясь в воздухе осколками. Я бросила в него копье из огня — барьер снова отбил атаку. Выстроив под Цереусом октаграмму, вспыхнул столб огня, поднимаясь к небу. Когда пламя погасло, Цереус стоял на том же месте, все еще защищенный барьером.
— Работает, — улыбалась я, довольная результатом.
— Сколько он может продержаться? — спросил он, с явным интересом, снимая браслет, протягивая его.
— Это первая версия, довольно грубая. Думаю, сутки, может, меньше, — я забрала его, осматривая оставшийся заряд маны.
— Для кого ты его создавала? — спросил он.
— А как ты думаешь? — ответила я, восстанавливая платье.
Заметив что уже вечерело, собираясь идти к выходу из площадки, я увидела толпу высоких мужчин, наблюдающих за мной и за братом, словно стервятники.
Я поклонилась им и вернулась в покои Эдельвейса через октаграмму. Направившись в ванную, опустилась в горячую воду, давая мышцам расслабиться после напряженного дня. Теплая вода смывала усталость, а лёгкий аромат трав, которые я добавила в воду, помогал успокоить мысли.
Вымывшись и отдохнув, я накинула легкую ночную рубашку, задернула тяжелые шторы, отрезав комнату от вечернего света, и позволила себе погрузиться в тишину ночи. Уютная постель окутала меня теплом, убаюкивая в состоянии полудремы.
Позже я ощутила мягкое прикосновение. Руки Эдельвейса скользнули к моему бедру, осторожно убирая шелковую ткань ночной рубашки.
— Весь мой кабинет теперь осаждают — войны, маги, жрецы… — его голос звучал устало, но одновременно и обволакивающе.
Не дав мне ответить, он перевернул меня на спину, притянул за руки и усадил на себя. Я обвила его шею руками, склонив голову к его ключице.
— Осуждаешь? — спросила я, поцеловав его ключицу.
— Нисколько — хрипло произнес он, полунасмешливо, полуодобрительно.
На счет его кабинета Эдельвейс не шутил. Вскоре он окончательно перебрался в башню, как обычно по-хозяйски заняв рабочий стол. Здесь его никто не донимал, и он мог спокойно заниматься своими бумагами, пока я дорабатывала браслет и возилась с очередными зельями.