Я вам тут настоящего жертвенного агнца устрою.
— Здравствуй, дитя, — раздался голос.
Я открыла глаза и увидела человека в роскошной церковной рясе, усыпанной золотыми украшениями. Его присутствие было напыщенным, как и его одежда.
Я лишь слегка посмотрела на него, а затем снова закрыла глаза, демонстрируя полное безразличие.
— Действительно, дитя греха! Никакого уважения, — усмехнулся он. — Твой отец тебя больше не спасёт.
Но я продолжала терпеливо молиться почти шепотом, игнорируя его провокации.
— Подумать только, такая маленькая дрянь, а сколько проблем! Ты своим примером отлично показала, что маги — зло во плоти. С самого рождения вы грешны: растёте, плодитесь, сеете разрушение и смерть. Сколько умов ты совратила, а? И без тела, наверное, тоже не обошлось?
Говори, говори. Я могу слушать этот пустой трёп вечно.
— Ожидай казни, дитя. Ведьмовство будет самым верным обвинением и самым действенным. За тобой последуют и другие. Но, знаешь, я благодарен тебе. Ты подарила мне лучший инструмент для борьбы с вами, — с ухмылкой произнёс он и, не дождавшись реакции, развернулся и ушёл.
Я осталась сидеть на полу, ожидая своей казни. Я без остановки молилась, лишь тихий шепот был слышен из моей камеры. Замечая движение в конце коридора, я с любопытством подняла взгляд.
— У вас выходной? — спросила я восьмерых немагов, вошедших в коридор.
— Почему ты сидишь здесь? — хмуро спросил Тенек.
— Здесь чисто и удобно. Хочешь присоединиться? — с лёгким смехом ответила я.
Тенек не оценил шутку и открыл клетку.
— Вы, мои хорошие! Я знаю, что вы переживаете, и ценю это. Но клетку всё же лучше закрыть, — сказала я, приподняв брови.
— Это же бессмысленно. Чья это была идея? — спросил один из теней
— Патриарх всея Юстиции, считает, что все маги — зло, а я— маленькая дрянь, соблазняющая всех своим телом, — усмехнулась я. — Обидно. Придёте на казнь?
Я хлопнула ресницами, улыбаясь.
— Будем сидеть в первом ряду, — усмехнулся Тенек.
Это что, шутка?
Он пошутил!
— Уходите, пока кто-то не подумает, что я вас приворожила.
— Тия, ты уверена, что всё в порядке? — спросил Цереус.
— Конечно. После казни пойдём ловить Каладиума, так что наслаждайтесь шоу, — подмигнула я брату.
Цереус тяжело вздохнул и, вместе с тенями, покинул мою камеру. Я же вернулась к своему занятию, ожидая казни.
Похоже, патриарх не собирался медлить. Обычно ведьм морозили в камерах долго, допрашивали, измучивали их. Но меня никто не трогал. Лишь тени иногда подходили, спрашивая, всё ли у меня в порядке. Я попросила несколько подушек для удобства, и они, к моему удивлению, принесли их быстро.
Настал час казни. Тени открыли клетку и, пропустив меня вперёд, повели на выход.
— Как я выгляжу? — спросила я, мельком оглянувшись.
— Как всегда, — тихо рассмеялся один из них.
— Значит, можно идти, — с улыбкой на губах ответила я и, подчинившись, двинулась туда, куда указывали тени. Они взялись за цепи, что тянулись от моих запястий, ведя меня через коридоры. Очевидно, мы шли к главной площади.
Как только я оказалась на площади, едва не присвистнула. Патриарх не скупился на эффектность моей казни: священники в первом ряду, жрецы стояли по бокам, а площадь была заполнена знатью и привилегированными церковниками — самыми верными. Однако никто не кричал, все молчали. И это было неудивительно. Я ведь вылечила немало простого народа: хромых, слепых, бедных и богатых. Меня знали. А ещё знали о моих эликсирах, зелиях и лекарствах, которые я создавала для храма как Сену. Но моя репутация среди высших чинов церкви явно не достигала такого уровня, чтобы кто-то начал скандировать "Отпустите".
Смиренно, будто мученица, я шагнула на помост, где меня собирались сжечь. Хотя, честно говоря, до образа мученицы было далеко: я не в белом и явно не святая.
Тени приковали меня к столбу, защёлкнули магические наручники, а шею привязали к древку. Новый судебный викарий с важным видом зачитывал приговор:
— Титания, вторая Сену храма огня, вы приговариваетесь к казни за использование ведьмовства, магии убеждения и соблазнения. Также вас обвиняют в заговоре и подстрекательстве против церкви.
Он завершил свою речь и обратился ко мне:
— У вас есть последние слова?
Я с серьезным лицом громко заговорила на всю площадь.
— Я обвиняю церковь в утрате мощей последнего святого! Обвиняю вас в разжигании ненависти к магам через клевету в отношении жрецов! Вы хотите превратить свою страну в Руэллию? Продавать магов в рабство? Клеймить их как скот? — Я бросила взгляд на жрецов.