— Да ну тебя, мне че-то вообще хреного.
— Мне тоже, но сегодня последний день. Нельзя упускать такую возможность!
— Если ты сейчас не перестанешь говорить про алкашку, меня стошнит. Ковер будешь отстирывать ты.
— Не угрожай мне, — в динамике послышался смех. — Как будто иначе это будешь делать ты, — шепотом добавил Макс.
— Максим, иди-ка ты знаешь куда? Лишь бы подкалывать. Лучше расскажи, что вчера было, а то я как будто отключался периодически.
— Да ничего особенного. Мы побухали у конторы, потом пошли Мэри провожать… Слушай, а ты был? Я не помню, чтоб ты с нами обратно шел.
— М-м-м… Мне кажется, я вас потом встретил где-то внизу улицы.
— Точно! Ты там че-то бродил, по телефону с кем-то разговаривал.
— По телефону? Твою мать, вообще не помню. Подожди секунду, я посмотрю историю.
Действительно, в первом часу он звонил Кате. Семь раз. Она уже наверняка спала и не слышала.
— Ник?
Желая разобраться, Тема снова набрал мальчишке, который почти сразу же принял вызов.
— Привет, бухарик, – на том конце провода раздался смех.
— Господи, зачем я тебе-то звонил, мелкий?
— Уж точно не сказать, что ты по мне соскучился. Зашел бы хоть вчера до пьянки. Или когда вы Асю привели. Вы же ее проводили, я надеюсь?
— Спроси у кого-нибудь другого, я реально вчера перебрал. Так зачем я звонил?
— Рассказывал, что ты устал от учебы и того, что ничего не понимаешь. Что-то про девушку свою говорил. Я вообще-то уже почти спал, поэтому не очень-то слушал тебя, на самом деле.
— Ну спасибо, друг называется, — Тема демонстративно закатил глаза, будто Ник мог его видеть.
— Ой, только глаза не закатывай, — он слишком хорошо его знал. — Тебе надо было выговориться, я посоглашался с тобой, и тебе этого хватило… — он помолчал пару секунд. — Тем?
— А?
— Зачем вы столько пьете?
— Ладно, мне пора. Сегодня обязательно зайду. Я правда соскучился.
Выходные закончились, Тема вернулся в город. Все начало устаканиваться. Мэри была где-то — неощутимо — далеко. Рядом была Катя. Они постоянно сбегали с пар, чтобы погулять. Учиться совсем не хотелось, на улице почти не осталось снега, солнце с каждым днем грело все сильнее. Катя светилась, когда Тема брал ее за руку и уводил от чужих глаз в какие-то места, ей ранее неизвестные. Она не имела понятия, как он их находил, да это было и не важно. Важнее — он. Рядом, совсем близко. Каждый раз, когда он прижимал ее к себе, его сердце стучалось о ее лопатки. Этой весной они сходили с ума.
И Мэри сходила с ума, вспоминая последний вечер. Она ничего не могла с собой поделать, и, каждый раз заходя в ВК, проверяла, есть ли Тема в онлайне. Это было какой-то пыткой. Она совершенно не привыкла думать о ком-то так часто, постоянно пыталась заглушить эти мысли и еще больше терялась в себе, когда это не получалось. Тем не менее, близость конца учебного года и необходимость сделать из итоговых оценок что-то относительно нормальное заставляла хоть иногда отвлекаться на учебу и делать задания.
Они встретились совершенно неожиданно. Она не знала, что он приехал домой, он не знал, что она приехала в гости. За месяц, который он почти полностью провел с Катей в потрясающей гармонии, Тема убедил себя, что Мэри теперь не имеет над ним абсолютно никакой власти. Убедил себя и так и думал, пока она не вышла не вылетела к ним — Теме, Андрею и Кириллу, — на встречу, широко улыбаясь и поправляя полуспавший капюшон. Пока остальные безмятежно болтали, Тема не мог сказать ни слова. Шел, уткнувшись взглядом в носки кроссовок, пересчитывая трещины в том, что когда-то было дорогой. Мэри была такой реальной и такой простой. Как будто ее никогда ничего не волновало, как будто нет абсолютно ничего, что может помешать улыбаться так широко и так искренне, как будто одно нахождение здесь — в разваливающейся деревне, — с ними — совершенно не совершенными, временами дурными и грубыми, — великое счастье, способное высушить любые печальные слезы.
Тема так и не смог с собой справиться, пока Мэри не скрылась за стенами дома. Оцепенение спало, но изображать, что у него внутри не разрываются бомбы из странного дикого страха и удушающей беспомощности, уже было невозможно. Сбежав к себе под каким-то сомнительным предлогом, он набрал Кате, в надежде, что ее голос сможет отогнать это странное наваждение, но ошибся. Все ее вопросы казались какими-то тупыми и бессмысленными, раздражая еще больше. Проворочившись всю ночь в полудреме, утром Тема проснулся с чувством бешеной злости на себя… и на Мэри. Что ему сделала Катя? Он не имеет никакого права злиться на нее из-за того, что не может справиться с собой. Она делает все, чтобы эти отношения жили дальше, чтоб он был счастлив, пока они вместе. А он грубит ей из-за какой-то девчонки, с которой едва знаком. Кто она такая? Слишком веселая, слишком громкая, слишком не для него. То, что было в прошлом — бессмысленная необоснованная симпатия, — должно быть забыто. Ему есть, кого любить. У него есть та, которая любит его. И он никогда не станет причиной ее слез.