Вралла утомленно кивнула.
— Оставайтесь здесь, — сказал Джалмар. — Розалин, думаю, у нас найдется для наших чудесных гостей кое-что получше хлеба.
Нетте взяла Враллу на руки, но Синнета бросилась за ней: "Стойте, я тоже пойду!"
— Я так и думала, что вы захотите пойти, но это разрушит заклинание, дорогая, — сказала Нетте. — Не волнуйтесь. Мы проделывали это десятки раз.
Мунтен обнял жену, и та уступила. Розалин пошла на кухню и принесла им жареную птицу и еще подогретого вина. Они тихо сели и начали есть.
Винстер вдруг вздрогнул: "Девочка умерла".
— Что?! — воскликнула Синнета.
— Обливион тебя побери! Что это значит?! — закричал Мунтен.
— Винстер, разве это необходимо? — Лайвел прикрикнул на старика, прежде чем повернуться к Мунтену и Синнете. — Она должна была умереть. Некромантия не лечит болезни. Она воскрешает из мертвых, полностью обновляет, трансформирует все тело, а не просто неработающие его части.
Мунтен гневно встал: "Если эти маньяки убили ее…"
— Да нет же, — огрызнулась Розалин, и ее скромные глаза блеснули огнем. — Ваша дочь пришла сюда уже на последнем издыхании, это было видно. Я знаю, это тяжело, это ужасно, но я не позволю вам называть этих чудесных людей, которые пытаются вам помочь, "маньяками".
Синнета расплакалась: "Но она ведь будет жить? Правда?"
— О, да, — ответил Лайвел, широко улыбаясь.
— О, спасибо, спасибо, — рыдая, ответила Синнета. — Не знаю, что еще нам делать.
— Я понимаю, что вы чувствуете, — сказала Розалин, ласково взяв Винстера за руку. — Когда я поняла, что мы потеряем его, то готова была пойти на все, как и вы.
Синнета улыбнулась: "Сколько лет вашему отцу?"
— Моему сыну, — поправила Розалин. — Ему шесть.
Из соседней комнаты послышались легкие шаги.
— Вралла, обними своих родителей, — сказал Джалмар.
Мунтен и Синнета обернулись… И закричали.
Исчезновение Делодила (Автор неизвестен)
В былые дни в срединной части Сиродила стоял город, называвшийся Делодил. И это был город приятный для гуляний, город мудрых учёных, искусных ремесленников и легконогих танцоров. И также были в Делодиле воины, ярые и горделивые, которые охраняли гуляния, учёных, ремесленников и танцоров. Малые числом, воины те славились отвагою.
Многим богам поклонялись жители Делодила, потому как были благочестивы и относились с почтением ко всем божествам. Но превыше всех прочих превозносили они Леди Света, и построили они в честь Мерид-Нунды часовню. Наполненная разноцветными солнечными бликами часовня казалась осколком Этериуса, спустившимся в мир смертных. И жители Делодила горды были ею.
А на дальней стороне долины стоял другой город, Абагарлас, который был так же привержен тьме, как Делодил — свету. И хотя в Абагарласе было столько же жителей, как в Делодиле, но мало среди них было танцоров, ремесленников и учёных, потому как было там много воинов, ярых и горделивых. И воины эти нанимались в другие города и страны воевать — за плату. Так расцветал Абагарлас, выбравший свой путь, путь к благоденствию.
Но вот король Абагарласа увидел однажды часовню света, что была гордостью Делодила, и вопросил: «Неужто Абагарлас не так же велик, как Делодил? Мы построим великую часовню, свою собственную». И повелел он, чтобы множество сокровищ Абагарласа было отдано на постройку святилища в честь их божества-покровителя — которым был сам Лорд Молаг Бал. И жители Абагарласа воздвигли грандиозное святилище Молагу Балу. Но потому как не были они искусными ремесленниками, но лишь простыми солдатами, так и вышло это святилище уродливым, размалёванным и тягостным для взгляда. Но вышло оно, однако, выше, чем часовня света из Делодила, и потому король Абагарласа провозгласил, что город его возвысился над Делодилом. Но жители Делодила выказали равнодушие к его словам и продолжили жить как прежде.
Но равнодушие это ударило короля Абагарласа в самое сердце, и впал он в безумие. Он послал своих солдат осквернить маленькую часовню Мерид-Нунда, а сам отправился к грандиозному святилищу Молага Бала и дал там страшную клятву. Он принёс к алтарю в жертву семью делодильцев, приехавших в Абагарлас, и обещал, что соберёт армию, пересечёт долину и пленит всех делодильцев — а после умертвит их в часовне света во славу Молага Бала.
И вот король Абагарласа собрал всех своих солдат и в ночи, под небом, залитым бушующим полярным сиянием, устремился через долину в Делодил. Но когда король со своей армией прибыл, то обнаружил лишь пустую землю — Делодил растворился, исчез до последнего кирпичика!
И вдруг почудилось королю, что слышит он смех среди небесных огней и ликование, что оборачивается пронзительными криками ужаса, которые доносятся уже не с неба, а из-за долины за спиной. Поспешно погнал король солдат назад к городу, но когда подошли они к Абагарласу, то увидели, что уничтожен он полностью — как будто испепеляющий огонь прошёлся всюду. Семьи всех солдат и самого короля — ничего от них не осталось, кроме слабых теней, выжженных на стенах города.
Вот что случилось с Абагарласом. Но о судьбе Делодила неизвестно больше ничего.
Йозеф Неетерпимый (Илита)
Много легендарных гладиаторов получили свою известность благодаря Благословенному Крусиблу. Фелхорн, Санарель Великий и Алерис Саван прославились своей безмерной доблестью и боевым духом. Но есть и другие, такие как Йозеф Нетерпимый, которые стали знаменитыми по другим причинам.
Но позвольте мне прежде сказать, что в Благословенном Крусибле в Скайриме представлено огромное количество участников, бойцов, прибывающих со всего Тамриэля, чтобы испытать свой характер. Во время войны между альянсами редко увидишь, как альтмер оттаскивает раненого орка в укрытие, или как редгард без колебаний заслоняет от летящей стрелы аргонианина. Благословенный Крусибл — место, где подобное происходит постоянно. В Крусибле нет ни наций, ни религий, есть только команды и борьба за звание чемпиона и Лавовую корону.
Впрочем, был там один человек — молодой гладиатор по имени Йозеф. Он пришел из бретонской Львиной гвардии, выглядел свежо, с клинком управлялся пристойно. Нет сомнений, он был крепким юношей, готовым штурмовать Крусибл. Но Йозеф так и не смог понять социальный феномен Крусибла и доверял только бретонцам. Он не принял тот факт, что гладиаторы должны доверять своей команде, а не воинам своей расы.
Гладиатор Оберелль говорила: «Матч начался, и этот бретонский парень одним ударом отправил своего напарника-каджита на землю. Затем он посмотрел на меня и медленно моргнул дважды. „Он что, нам подмигивает?“ — шепнул мне мой напарник, Доумант. Мы воспользовались этой глупой выходкой и без раздумий побили мальчишку и каджита. Никогда нельзя отказываться от подобного рода подарков судьбы в Благословенном Крусибле».
Шло время, молодой Йозеф всё больше и больше разочаровывал. Он насмехался над предложениями сражаться бок о бок с гладиаторами других рас. Его поведение возмущало не только других бойцов, но и публику. Но организаторы любили его: «Мы бы отчеканили профиль Йозефа на монетах, если бы могли. Он для нас настоящая находка».
Гладиаторы же были другого мнения.
Далу Данмерский клинок говорил: «Йозеф сказал мне, что он никогда бы не стал иметь дело с заводчиком квама. И не было ни дня, чтобы он не просил у меня яйца квама. Он был уверен, что они у меня есть, или что я каким-то чудом делаю их. Я даже никогда не пробовал эти яйца, ведь я родился в Скайриме».
Этенен Бешеный данмер говорил: «Йозеф постоянно называл меня Далу».
Азрукана Багровая кошка говорила: «Я сказала ему, что в бою он может положиться на меня. Ему нужен союзник, если он хочет оставаться гладиатором как можно дольше. Он ответил мне хриплым голосом: „Этот думает, что тебе лучше отведать немного лунного сахара и оставить свое мнение при себе“. Мне это очень не понравилось».
Инафар Небесное лезвие говорил: «Когда Храсвард, мой давний товарищ, пал в бою, я пришел в Зал Чемпионов и заплакал. Этот бретонский мальчишка отыскал меня и сказал: „У тебя что, кончились деньги на выпивку? Я знаю, каково это, но в отличие от вас, нордов, я бы не стал рыдать по такому поводу“. Избиение в защиту чести Храсварда длилось 8 минут».