В: Каково же то единеніе, путь къ которому открываетъ Православная Церковь?
О: Это — единеніе всемірнаго христіанскаго братства во имя единаго Главы и Пастыря Церкви Господа Іисуса Христа. Церковь Православная не ищетъ сама власти надъ всѣмъ свѣтомъ, и ни за кѣмъ однимъ не признаетъ права на такую власть. Союзъ, ею предлагаемый, не есть союзъ господства и подчиненія, въ такой союзъ братства, при которомъ бы общества или Церкви Христіанскія разныхъ странъ и народовъ, сами вѣдали и строили свои дѣла, были другъ предъ другомъ, какъ независимыя, свободныя и равныя, и только споспѣшествовали другъ другу любовію, т. е. помогали совѣтами, увѣщаніями, жертвами и проч., а не принуждали другъ друга. Въ случаяхъ же чрезвычайныхъ, когда бы потребовалось заявленіе общей для всего христіанства власти церковной, оно имѣло бы мѣсто на Вселенскомъ соборѣ, гдѣ каждая Церковь имѣла бы своего представителя и гдѣ надъ соборомъ не стояла бы никакая власть, кромѣ невидимой власти Духа Божія, говорящаго устами собора. Само собою разумѣется, что это всемірное братство Христіанскихъ Церквей или обществъ, предполагаетъ братство самихъ христіанъ, какъ каждой Церкви отдѣльно, такъ и всѣхъ церквей вмѣстѣ. Такое-то братство съ самаго начала легло въ основу, стало душею христіанскаго общества въ мірѣ, такъ что для первенствующихъ христіанъ, кромѣ названія христіанъ, другимъ общимъ названіемъ было — братіе. Хотѣли подражать имъ и наши благочестивые предки, составлявшіе между собою церковныя братства, въ которыхъ они дали намъ и міру христіанскому примѣръ христіанскаго единенія.
В: Какъ можемъ мы содѣйствовать единенію съ нами христіанъ и Церквей Христіанскихъ другихъ исповѣданій?
О: Такъ какъ основой христіанскаго единенія должно быть братство, то во-первыхъ, мы должны оказывать иновѣрнымъ христіанамъ братскую любовь, а по сей любви терпимость къ ихъ вѣрѣ, иначе — вѣротерпимость. Мы должны помнить, что они все-таки братья наши по человѣчеству и по христіанству. Держатся общихъ съ нами основаній вѣры и благочестія христіанскаго: къ ихъ же заблужденіямъ мы должны быть терпѣливы, какъ вообще къ человѣческимъ немощамъ: «любовь все терпитъ» (1 Кор. 13, 7). Ихъ вѣрованія, святыни такъ же дороги имъ, какъ намъ наши. Преслѣдуя ихъ за эти вѣрованія, оскорбляя ихъ святыни, мы не обратимъ ихъ, а еще болѣе оттолкнемъ отъ себя. Даже за вражду разновѣрцевъ, напримѣръ, римско-католиковъ, мы, по заповѣди Христовой, должны платить любовью. Но при этой любви къ разновѣрнымъ, мы должны имѣть, во-вторыхъ, ревность по своей православной вѣрѣ — изъ любви къ самой этой вѣрѣ, какъ истинной вѣрѣ Христовой, слѣдовательно, изъ любви къ Самому Христу. А ревность сія обязываетъ насъ, во-первыхъ, стараться обращать къ Православной Церкви христіанъ неправославныхъ, заблуждающихся братій нашихъ, но не силою и угрозою, а добрымъ словомъ, мольбою, совѣтомъ, любовью. Это было бы для нихъ благодѣяніе, а для насъ заслуга предъ Богомъ (Іак. 5, 19–20). Этимъ подвигалось бы спасительное дѣло христіанскаго единенія. Если же это невозможно, то во-вторыхъ, обязаны по крайней мѣрѣ сами всецѣло и твердо стоять въ своей вѣрѣ, утверждать въ ней одновѣрцевъ тогда, когда имъ предстоятъ обольщенія отъ неправославныхъ. Особенно же должно беречься, чтобы, вмѣсто истиннаго единенія христіанскаго, не вдаться намъ въ какое-либо ложное единеніе, въ какое наиболѣе любитъ заманивать православныхъ церковь Римская, называя его уніей.