Сорок раз был январь, сорок раз праздник первого снега,
Сорок раз таял снег, отступая с приходом весны.
Сорок лет — это миг,
Это даже еще не полвека.
Как недолго пока удавалось прожить без войны.
1985, Май
Я видел, как в комнату, не знавшую тревог
Я видел, как в комнату, не знавшую тревог
Ворвался ветер,
Он поднял пыль
Годами дремавшую в углах
И в танце закружил по коридору.
Сорвал он с окон шторы,
И в окна хлынул сумасшедший день
И дом застыл, сияньем дня смущенный,
В надежде робкой снова скрыться в тень.
Я видел, как в комнату не знавшую тревог,
Ворвался ветер,
Он поднял со стола листы бумаги,
В полете превратив их в белых птиц.
И это было словно избавленье,
Я понял, что мой труд смешон и мал как миг,
Я бросил все
И стал самим собой.
Я дам тебе знать
Когда солдаты
придут с победой домой,
Когда мы сможем гордиться страной.
Когда летним днем закружит снег в моем окне
Я дам тебе знать и ты вернешься ко мне.
Когда с столице не будет уличных дам,
Не будут бить ни по лицам, ни по паспортам.
Когда для всех вождей мавзолей построят на Луне
Я дам тебе знать и ты вернешься ко мне.
Когда морской прибой превратится в отбой,
Когда за мной и тобой придет архангел с трубой.
Когда наша жизнь привидится мне в кошмарном сне
Я дам тебе знать и ты вернешься ко мне.
Я с детства склонен к перемене мест
Я с детства склонен к перемене мест,
Я путаю прощанья и прощенья,
Мне дорог в путешествии отъезд,
Всегда с трудом дается возвращенье,
В том нет моей вины — таков мой крест.
Всю жизнь менять свое расположенье,
Прощать, прощаться, снова быть в движеньи…
Я с детства склонен к перемене мест.
Я с детства склонен к перемене мест.
И где-то, на последнем берегу
Я путь окончу в этом нет сомненья
И вряд ли я простить себе смогу,
Что больше невозможно возвращенье,
Но буду благодарен я судьбе,
За то, что выбрал путь порою ранней,
И в том пути я верен был себе,
И в сердце жив костер воспоминаний.
Я с детства склонен к перемене мест.
Я снова жду осенних холодов
Я снова жду осенних холодов,
Мне кажется они уже подули,
И осень начинается в июле
Внезапным увяданием садов.
Мы не заметили как нас обманули
Ослепшие в пещерах городов.
И будет путь по замкнутой прямой,
По той, что обладает свойством круга,
Не торопясь, все дальше друг от друга.
И вот уже не слышен голос мой,
И кажется нас разделяет вьюга,
И никому не даст попасть домой.
И что на крик никто не обернется,
И раненым не принесут воды,
От этого вода уйдет на дно колодца,
Уйдет как предвещение беды
Уйдет на дно и больше не вернется.
Я снова семилетний человек
Один в холодном поле на рассвете,
И по колено долгий-долгий снег,
А мне твердят о наступившем лете.
Цветении садов, разливах рек,
Но белая зима на белом свете.
Я с детских лет не в силах разобраться
Я с детских лет не в силах разобраться
И часто спорю, плоть до кулаков,
За что у нас так любят иностранцев,
В особенности классовых врагов.
Для них везде улыбчивые лица,
Их носят на руках и на горбу,
И первые красавицы столицы
Мечтают с ними разделить судьбу.
Они забили лучшие отели,
Икру и крабов мнут как саранча,
А мы едим то, что они не съели,
И ходим в шмотках с ихнего плеча.
Быть может мы поедем к ним когда-то,
И там уж обласкают нас в ответ.
Но Ленька, друг, недавно ездил в Штаты,
И говорит, что там такого нет.
Конечно, нам скупиться не пристало,
И я твержу себе в который раз:
Им там не сладко, в мире капитала,
Пусть хоть чуть-чуть расслабятся у нас.
К тому же это, как всегда бывает,
Имеет свой приятный оборот.
Нам тоже кое-что перепадает
От этих Интуристовских щедрот.
Мгновенья нам дороже и дороже,
В тот миг, когда Центральный Ресторан
Был разволючен, но не обезвожен
Я чудом в нем успел хватить стакан.
Я смысл этой жизни вижу в том
Я смысл этой жизни вижу в том,
Чтоб не жалея ни души, ни тела,
Идти вперед, любить и делать дело,
Себя не оставляя на потом.
Движенья постигая красоту,
Окольного пути не выбирая,
Наметив в самый край, пройти по краю,
Переступив заветную черту.
Не ждать конца, в часы уставив взгляд,
Тогда и на краю свободно дышишь.
И пули, что найдет тебя
Ты не услышишь,
А остальные мимо пролетят.
В полночной темноте увидеть свет,
И выйти к свету, как выходят к цели.
Все виражи минуя на пределе
При этом веря, что предела нет.
Не презирать, не спорить, а простить
Всех тех, кто на тебя рукой махнули.
На каждого из нас у смерти есть по пуле,
Так стоит ли об этом говорить…
Не ждать конца, в часы уставив взгляд,
Тогда и на краю свободно дышишь.
И пули, что найдет тебя
Ты не услышишь,
А остальные мимо пролетят.
Я увезу тебя туда
Я увезу тебя туда, где от горя нет следа,
И никогда летним днем нет ни гроз, ни дождей.
Там на далеком берегу я сберечь тебя смогу,
И помогу позабыть хоровод серых дней.
Где мой дом?
Тут он, или там, там, там?
Где мой дом?
Где мой друзья?
Как мне быть, как туда доплыть, плыть, плыть?
Знаю только я.
Знаю только я.
Знаю только я.
Я хотел бы пройти сто дорог
Я хотел бы пройти сто дорог,
А прошел — пятьдесят.
Я хотел переплыть пять морей,
Переплыл лишь одно.
И на том берегу
Отыскать запущенный дом.
А вода не пускала,
И только тянула на дно.