— У вас с Дэниэлом был роман?
Лора Ли улыбнулась.
— Господи, да кто тебе это сказал? Впрочем, не важно, совершенно не важно. Это старая история. И для протокола: да, мы трахались, как кролики.
Ронда поморщилась.
— Ты шокирована?
— Нет. Совершенно. Просто мне интересно, знаете ли вы, куда он исчез?
— Милочка, знай я это, я бы бросилась за ним вдогонку, только бы пятки засверкали. Я была влюблена. Он же был конченый человек. Но зато чертовски красивый! — Лора Ли театрально вздохнула. — Я действительно не знаю, что случилось. Тем летом он оказался в глубокой заднице. Задолжал многим людям. Они с Клемом тогда жутко поцапались.
— Из-за чего?
— Не знаю, Ронни. Он никогда не говорил мне. Он был конченый человек. Думаю, что в самом конце я была единственной, кто оставался с ним. Но видимо, этого было недостаточно. Чем не история моей жизни?
Вернувшись к Пэт, Ронда обнаружила, что ей придется сидеть на телефонах одной. Пэт и Уоррен уехали в Берлингтон раздавать листовки. Кроме того, Пэт должна была выступать в программе кабельного телевидения. Джим работал в гараже, а жирный парень по имени Карл сидел на кассе. Карл, вспомнила Ронда, работал в прошлый четверг, когда кто-то забрал Эрни из школы в «Фольксвагене» Лоры Ли.
Мини-маркет был мертвее мертвого. Ни телефонных звонков, ни клиентов на заправке. Ронда ломала голову, как на ноутбуке проверить электронную почту с веб-сайта «Найти Эрни», когда вошел Карл. Он подтянул свои объемные джинсы выше и принялся распаковывать палочку вяленого мяса, которую взял с полки.
— Тишина и спокойствие, а? — спросил он. Ронда покачала головой.
— Карл, я видела, что ты работал в прошлый четверг.
— Неужели?
— Твое имя стоит в графике.
Он уставился на колбаску в своей руке.
— Значит, работал.
Глаза у него были красные и остекленевшие — не иначе как он под градусом.
— Пэт и Питер работали, — напомнила она ему. — «Фольксваген» Лоры Ли был в гараже.
Карл кивнул.
— Черт, эта консервная банка вечно стояла в мастерской. Но… — Он ткнул в Ронду колбаской и проницательно прищурился. — Я знаю, о каком дне ты говоришь, потому что этот коп Кроули спрашивал меня о нем.
— Вот как?
— Да, хотел знать, видел ли я, как Питер уезжал в «Фольксвагене».
— А ты?
Он уставился на колбаску в своей руке.
— Не-а. Я ни черта не видел. Я был здесь один и конкретно так застрял. Не успел я глазом моргнуть, как рядом с нами тормозит автобус с малышней. Их выскочило человек шестьсот, ей-богу. И каждый отдельно платит за свою гребаную газировку и шоколадные батончики, причем грудой мелочи. Звездец полный.
— Где была Пэт?
— Спроси что-нибудь еще, — пожал плечами Карл.
— Питер был в гараже?
— Думаю, да. Он приходит и уходит. Я не всегда вижу, как он уходит, и не могу сказать точно, когда возвращается.
Карл зубами сорвал с колбаски целлофановую упаковку.
— Не понимаю, с какой стати копы прицепились к Питеру, — сказал он, выплевывая на пол обрывок обертки.
— Да, — согласилась Ронда. — Это точно.
— И теперь маринуют его, как будто они… так нельзя. Он не похищал эту девчонку.
Карл откусил кусок колбаски и принялся жевать.
— Знаю, — сказала Ронда.
— Я тоже это знаю, — сказал он с набитым ртом. — Потому что это факт. Я видел его в тот день, и он был не с маленькой девочкой.
— Ты хочешь сказать, что видел, как он гулял по лесу?
— Гулял по лесу? Если бы. Я видел, как около трех он подъехал к мотелю «Сверни и отдохни». Он был в своем пикапе, и с ним — крутая телка. Темные волосы, макияж. Вылитая модель. Уж точно не Ток. В общем, через несколько дней я подошел к нему, предложил пойти к копам, рассказать им, что я видел. Дать ему алиби, понимаешь? И знаешь, что он сказал? Что это был не он! — Карл изобразил чопорный тон Питера. — «Должно быть, ты ошибся, приятель».
Карл покачал головой.
— Но никакой ошибки не было. Если ему хочется трахать других телок, флаг ему в руки. Какое лично мне до этого дело? Но тем временем все думают, что он совершил преступление века, и ему это до фени? У чувака и впрямь какой-то секрет.
В этот момент вошел клиент и направился прямо к стойке для сигарет. Словно сигару, зажав между зубами колбаску, Карл вернулся к кассе. Ронда осталась сидеть, как громом пораженная.
Мотель «Сверни и отдохни» стоял на холме над шоссе и располагал всего десятком номеров, один из которых был кухней. На низком столике у дальней стены небольшого фойе лежали остатки континентального завтрака. Правда, континентальным его можно было назвать с великой натяжкой: несколько пончиков, которые облепили мухи, чашка с кофейной гущей на дне и пара подгнивших пятнистых бананов.