Теперь наступил первый день строительства. Элен смотрела, как бетон льется из желоба, и думала: «Вот оно: теперь мы застряли здесь — к лучшему или к худшему». Они многократно заверили друзей, что делают правильный выбор («Приглашаем всех на выходные, когда дом будет готов!» — говорила Элен), они потратили значительную часть ее наследства на покупку земли, заливку фундамента, инструменты и стройматериалы. Остатки денег были тщательно распределены для неизбежных расходов на внутреннюю отделку и на повседневные нужды, чтобы они могли безбедно прожить хотя бы еще один год.
Предыдущую ночь Нат и Элен провели в мотеле, но с сегодняшнего дня будут спать в автофургоне. Завтра со склада пиломатериалов доставят брус для каркаса, и они займутся распределением и складированием. Потом они несколько дней будут работать в саду, пока бетон не застынет окончательно.
Утро выдалось холодным и сырым, что было больше похоже на март или апрель, чем на третью неделю мая. Элен была поражена климатическими отличиями от Коннектикута, который находился лишь в четырех часах езды отсюда. Нат стоял в новых рабочих ботинках; на его подбородке уже пробилась щетина.
— Я собираюсь отрастить большую, окладистую бороду настоящего траппера, — обещал Нат каждый раз, когда они обсуждали свою новую жизнь в Вермонте.
Элен протянула руку и прикоснулась к его щетине. Он повернулся и с улыбкой посмотрел на нее:
— Ну как, ты счастлива?
Элен помедлила и улыбнулась в ответ.
— Определенно да, — сказала она. На самом деле никакой определенности не было, но… «Скажи слова и сделай их правдой», — подумала она. — Да, я счастлива, — с нажимом повторила она.
Элен внушала себе, что если она будет часто повторять эти слова, то, может быть, ощущение паники и свободного падения в неизвестность куда-то уйдет.
— Я очень счастлива.
«Создавай собственную реальность. Пусть будет так, потому что ты так говоришь».
Нат поцеловал ее. Поцелуй был долгим, и люди, ровнявшие бетон, делали вид, что не смотрят. А Элен была уверена, что чувствует и другой взгляд, устремленный на них. Это было глупо, но она не могла отделаться от ощущения. Она отодвинулась и посмотрела на линию деревьев, потом оглянулась на болото.
На долю секунды ей показалось, что она заметила движение. Силуэт, исчезнувший в тумане.
— Все в порядке? — спросил Нат.
— Да, я просто…
— Что?
— Мне показалось, что я кого-то увидела.
Он улыбнулся и огляделся по сторонам. Его взгляд остановился на рабочих и на их машинах.
— Ну, у нас есть компания, — заметил он. — Кроме того, сейчас за нами наблюдает множество животных: мыши, птицы, еноты, — может быть, даже олени!
Он выглядел ребячески взволнованным, когда оглядывался вокруг в поисках воображаемых животных.
— Наши новые соседи, — сказала Элен.
И снова поцеловала его.
Глава 2
Олив
Они не останутся здесь. Они не могут остаться.
Олив вела наблюдение со своего насеста в развилке старого клена, приложив к глазам бинокль. Она носила камуфляжный костюм. Лицо она вымазала болотной грязью, чтобы не выделяться на фоне деревьев. Ее волосы были заплетены в тугую косичку.
— Мы опоздаем, — слишком громко прохныкал Майк. Он угнездился на нижней ветке, отчаянно вцепившись в дерево.
— Тише! — шикнула Олив. Его лицо было круглым и потным, а волосы подверглись материнской стрижке, от которой осталось несколько пропущенных вихров, торчавших как забавные антенны. Если бы Олив по-настоящему дружила с ним, то предложила бы подровнять волосы.
— Держи рот на замке, — предупредила она.
Отец привозил ее сюда на охоту с тех пор, как ей исполнилось шесть лет. Она умела соблюдать тишину, сливаться с фоном и прятаться за деревьями. Охота на девяносто процентов состояла из выслеживания дичи, наблюдения, тишины, неподвижности и томительного ожидания для точного выстрела.
— Не пойму, в чем тут дело, — шепотом пожаловался Майк. — Я хочу сказать, зачем мы вообще наблюдаем за этими людьми?