Деклану было девять. За последний год он сменил три школы, пока мы не нашли наконец ту, которая подходила ему больше всего. Это была небольшая авторская школа с уклоном в естествознание, которое Деклану особенно нравилось. Мне и его матери пришлось, однако, приложить немало усилий, чтобы его туда приняли. Я сама несколько раз встречалась с директором и школьным психологом, и в конце концов мне все же удалось уговорить их хотя бы попробовать.
В первое время Деклан чувствовал себя прекрасно. Он не только хорошо учился, но и быстро подружился с одноклассниками. Примерно половина учебного дня проходила вне школьных стен — в местном природном центре с собственными садами, прудом и небольшим участком первозданного леса. С самого начала Деклан увлекся проектом по выращиванию мальков форели из икры; каждую неделю, во время нашей очередной встречи, он с энтузиазмом рассказывал, как развиваются мальки. Сейчас они были уже достаточно большими, их пора было выпускать в природную среду, и вся школа готовилась к этому событию как к большому празднику. Деклан был в восторге: маленькие форели, за появлением которых из икринок он наблюдал, были здоровы и готовы покинуть садок.
— Как поживают твои рыбки? — попробовала я зайти с другой стороны.
Не отрывая взгляда от бумаги, Деклан принялся чертить с еще бо́льшим ожесточением.
— Мне приснился про них плохой сон, — буркнул он наконец.
— Вот как? — Я наклонилась к нему. — А какой?..
Деклан нахмурился. Приподняв голову, он с некоторым недоумением рассматривал выведенные им на бумаге яростные синие спирали.
— Они оказались не теми, за кого себя выдавали, — выдавил мальчуган.
Я глубоко вздохнула. Потерла левый глаз, который болел сильнее, чем правый, и уже начал слезиться.
— Не теми, за кого себя выдавали… — повторила я машинально. — Кто? Форели?!
Деклан кивнул.
— Во сне они оказались чем-то совсем другим. Превратились в другое…
— Во что же?
Он не ответил, только крепко сжал губы.
— Сны действительно могут иногда напугать, — сказала я наконец. — Но это ведь просто сны. Они не могут последовать за тобой в реальную жизнь.
Мальчик бросил на меня быстрый взгляд.
— Правда?
— Правда, — подтвердила я. — Рыбы, которых вырастили ты и твои одноклассники, по-прежнему остаются все теми же прекрасными молодыми форелями, каким они и были с самого начала. Не так ли?
Деклан посмотрел на меня и несмело улыбнулся.
— Так, — подтвердил он, и его лицо просветлело. — Так!
— И на следующей неделе вы выпустите их в пруд.
— Угу. — Деклан спрятал мелки обратно в коробку, потом взял со стола рисунок, смял и отнес в мусорную корзину.
— Тебе, наверное, будет грустно с ними расставаться, — сказала я. — И ты, наверное, будешь за них беспокоиться. Ведь одно дело — садок, и совсем другое — пруд. Для них он как новый огромный мир.
Он немного подумал.
— Нет, не грустно. Они уже большие и должны жить на свободе, а не в садке.
— Ты сможешь навещать их, — сказала я. — Ведь они останутся в пруду, верно? Ты сможешь приходить к ним, когда захочешь.
Деклан кивнул.
— Мисс Эванс говорит — если мы захотим, мы даже можем ловить их сеткой, но я думаю, это будет не так-то легко. Если бы я был одной из этих рыбок, я бы ни за что не дал себя поймать.
Остаток сеанса Деклан с воодушевлением рассказывал о том, что запланировано в школе на последнюю неделю занятий: выпуск маленьких форелей, пикник, экскурсия в научный музей. Наконец он замолчал, и я, взяв в руки телефон, договорилась с его матерью о сеансе в будущую пятницу.
— Желаю счастливых каникул, — сказала я Деклану на прощание.
Закрывая кабинет, я достала из мусорной корзины рисунок, отнесла на стол и разгладила. На бумаге Деклан изобразил бушующее море: злые волны на поверхности, а внизу, в глубине, — стая больших темно-зеленых рыб с огромными пастями, усеянными острыми изогнутыми зубами. Форели из его сна, подумалось мне. Те, которые притворялись не тем, чем были на самом деле. Присмотревшись, я увидела, что кроме зубов у некоторых рыб имелись длинные, тонкие щупальца, которые тянулись к маленькой человеческой фигурке. Фигурка тонула — хищные щупальца схватили ее за ноги и увлекали на глубину. Кто это? Он, Деклан?..
Я всмотрелась. Нет, это не был большеглазый, коротко стриженный, немного смешной девятилетний мальчик. Это была взрослая женщина с длинными темными волосами, в белой блузке и серых брюках.
Это была я.