“Войны причинили немало страданий. Но нашей планете посчастливилось. Она почти не разрушена. Поэтому любое выступление против перевооружения Звездного Флота должно восприниматься как предательство наших идеалов. Как предательство нашей великой мечты”.
(Из выступления Комментатора Текущих событий видеосети Рифта)Они появились внезапно. Секунду назад пространство вокруг было пустым, а сейчас семь гигантских кораблей окружали “Пульсар”. Эскадра Рифта.
— Всем собраться в штурманской! — услышал капитан собственный голос. — Кроме вахтенных.
Голос звучал как обычно. За тот короткий промежуток времени, который понадобится экипажу, чтобы собраться в рубке, нужно подготовиться.
Капитан увидел глаза, в них был немой вопрос. Что ж, сейчас он ответит. Еще ни разу капитан не ошибся. Вот почему его авторитет был непогрешим. Он не успел полностью стряхнуть с себя возбуждение, которое осталось после беседы с Латио Кирдом. Наверное, оно было заметно, потому что в глазах людей отражалось еще и удивление.
— Мы окружены кораблями Рифта. Вам известно, что на борту находится бальграмец. Положение считаю критическим.
Капитан сделал паузу.
— Я принял решение… — Он не договорил.
Внезапно засветился огромный экран переднего обзора, и на нем возникло кошмарное существо. Рифтянин. Его блюдцеобразные глаза медленно оглядели собравшихся и безошибочно остановились на Бальдере, распознав в нем старшего.
Поборов приступ тошноты, капитан шагнул вперед.
— Капитан, у вас на борту укрывается наш враг. Выдайте его нам.
— Откуда это известно?
— Технические детали вам знать ни к чему. Не пытайтесь выиграть время, это бесполезно. Оно остановлено.
— Что это значит?
— Капитан, вы испытываете наше терпение. Нам бы не хотелось уничтожать вас вместе с противником, но если вы не выполните наше условие…
— Но ведь мы в нейтральной зоне!
— Это условность. К тому же совокупная масса наших кораблей столь велика, что течение пространства-времени скоро вынесет нас в звездные владения Рифта.
— Пусть так. Но тогда вы будете в состоянии войны и с нами!
— Это нас не пугает. Хотя, конечно, осложнит нашу миссию.
— Какую миссию?
— Капитан, мы опять теряем время!
— Но ведь оно остановлено!
— Вы находчивы и не лишены чувства юмора. Но это не помешает нам уничтожить вас. Итак, вы согласны выдать бальграмца?
Пауза было совсем крошечной. Нет, никто ее не заметил.
— Мы не сделаем того, что вы требуете. Это противоречит нравственным принципам нашей цивилизации.
— Что ж, наш дрейф во владения Рифта продлится недолго.
* * *Ной Волин застыл на месте, пораженный. Он всем своим тренированным телом уловил то, чего в этот момент на корабле быть не должно. Рядом, словно повторяя позу товарища, замер младший вахтенный Арно Трейвел. Волин вопросительно посмотрел на него.
— Вроде открылся аварийный люк, — неуверенно сказал Трейвел.
— И мне так показалось. Пойду, посмотрю. Не отходи от линии связи.
Бесшумно сработало автоматическое реле, в коридоре вспыхнул неяркий “ночной” свет Всего несколько секунд понадобилось Ною, чтобы добежать до аварийного выхода. И увидеть спину человека в проеме шлюзовой камеры.
— Стойте!
Человек обернулся. Он был в скафандре с ранцевым двигателем, с откинутым назад шлемом. Да это же… Ной почувствовал, что у него подкашиваются ноги. Бальграмец шагнул вперед, и люк за ним закрылся. Что делать?! Сейчас откроется наружный люк. Заблокировать! Он метнулся к пульту управления автоматикой. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: ничего сделать уже нельзя — пульт отключен. По легкому содроганию металлической стены он понял, что выходной люк открылся.
“Капитану Бальдеру. Рапорт. 8 августа в 17 ч. 35 мин. по корабельному времени бальграмец Латио Кирд покинул борт корабля через аварийный люк. Предотвратить происшедшее не удалось из-за неисправности пульта управления. Старший вахтенный Ной Волин”.
— Арно, ты что-нибудь видишь?
— Нет, ничего.
— А что чувствуешь?
— Словно меня погрузили в теплую селеновую ванну и поддерживают мягким электромагнитным полем. Совсем как на пуховой перине у меня дома в Карлстоне.