не должно представлять интереса: где тут логический элемент, а где эмоциональный?
Язык приспособлен к непосредственному и опосредованному выражению чувства. “Выражение в речи явлений из области чувств и действие речевых факторов на чувства” [Шарль Балли. Французская стилистика. М., 1958, с. 30], изучаемые общеязыковой стилистикой, относятся к фактам непосредственного речевого выражения. Но если высказывание обладает эстетической функцией, оно является результатом деятельности интеллекта и предназначено для восприятия им же, несмотря на то, что часто оно и стимулировано чувством и направлено на него. Эмоциональное же воздействие обусловливается эстетически осмысленным содержанием высказывания.
Любое словесное высказывание, которое обладает эстетической ценностью, содержит смысл, определяющий и обусловливающий эту ценность. В поэтическом произведении смысл несут как эмоциональные элементы (могущие в конкретном тексте не выражать эмоций, т.е. не служить непосредственной передаче чувств), так и чисто .логические (которые, в свою очередь, могут оказаться эмоционально насыщенными в контексте). “Эмоции в художественном тексте передаются через значения” [Ю.М.Лотман. Лекции по структурной поэтике. Тарту, 1964, с. 86], — утверждает Ю.М.Лотман и подтверждает это замечанием о том, что междометия, наиболее эмоциональные элементы речи, в художественном тексте воспринимаются как эмоционально бедные. Эмоционально-экспрессивный элемент в поэтической речи можно рассматривать как добавочную семантику. Слово “бабенка” по отношению к слову “женщина” может иметь некоторый добавочный смысл, который заставит воспринимающего построить новую, иную связь с внеязыковой действительностью. Экспрессивные элементы поэтического языка в корне отличны от экспрессивных элементов общего языка. “Любой элемент поэтического языка является... потенциальной (активной или мертвой) экспрессемой...” [В.П.Григорьев. Словарь языка русской советской поэзии. М., 1965, с. 27].
Итак; 1) Эстетическая функция принадлежит смыслу. Это в высшей степени относится к поэзии; “господство, просто суммарное преобладание мысленной стихии в поэзии — очевидно” [Б.А.Ларин. О разновидностях художественной речи, “Русская речь”, Пг., 1923, с. 86];
2) смысл, обладающий эстетической функцией, отличается от логического смысла способом отражения внеязыкового содержания в элементах речи;
3) смысл, обладающий эстетической функцией, может быть исследован лингвистической семантикой, занимающейся выяснением именно того, как в единицах речи отображается внеязыковая действительность.
Попробуем в самой общей форме выявить, в чем состоит отличие смысла, обладающего эстетической функцией от смысла общеязыкового, логического [Поскольку в общий язык в том или ином виде входят заимствования из поэтического языка, выделим из него логический язык, служащий узко практическим целям .логического анализа, как единственно не обладающий эстетической функцией. В сравнении с ним и будем рассматривать поэтический язык.].
Слова, как единицы языка, отнюдь не всегда соответствуют единицам мысли — понятиям и представлениям. Об этом говорил Ш.Балли: “Несомненно, что человек постоянно стремится ассоциировать в уме слова или, говоря вообще, семантически значимые элементы, представляющие большее или меньшее формальное сходство, причем отправным пунктом и толчком для ассоциаций является именно форма... в глаголах relire “перечитать”, revoir “снова увидеть”, recoudre “снова зашить” приставка re- обнаруживает общее значение. И в том и в другом случае говорящий мысленно делит каждое из слов на составные части: rougir значит devenir rouge “сделаться красным”, relire — lire de nouveau “прочитать снова”. Иначе говоря, эти слова не монолитны, они не имеют общего, единого и неделимого смысла; вопреки их графическому единству, они представляют собой комбинации двух символов, выражающих два представления или понятия...” [Ш.Балли. Указ. соч., с. 51].
Об этом же говорил Пешковский: “Слова соответствуют отдельным “представлениям” как частям мысли, а корни и аффиксы таким отдельным представлениям не соответствуют. Но чему же они соответствуют? Ведь если мы говорим, что в слове “дев / иц / а” три “значения”, или три “части значения” (выражение безразлично), то это не может обозначать ничего другого, как то, что в представлении, соответствующем этому звуковому отрезку, есть тоже три части. Но что такое “часть” представления? Это, очевидно, тоже представление, только меньшей степени сложности... Слово co своими частями — это “маленькое предложение”” [А.М.Пешковский. Понятие отдельного слова. Сб. статей, Л., 1925, с. 128].