Есть! Робот-паук съедает брошенную мной железную банку.
Фигуры уставились на меня. Да-да, ребята, и я рада вас видеть. Познакомиться еще успеем. Для начала нужно увести робота.
Бросаю еще одну железку левее. Паук ползет влево.
Подкидываю вверх новую. Давай, вот так! Ползи дальше.
Нет! Только не прыгай ко мне!
Ой-ей. Еле устояла на ногах. Робот проворно приземляется на гору металлолома и начинает ее «есть».
А-а! Груда металла подо мной начала рассыпаться. Нужно бежать!
Прыжок. Еще один.
Вижу тех двоих. Вверх летит канат и закрепляется на потолке. Должно быть, там люк!
Парень покрупнее взлетел вверх.
— Гена, да-вай! — донеслось до меня.
Стоп! Они же не собираются уйти без меня?
Второй парень забросил канат следом.
Нет-нет-нет! Вы не можете так поступить! Я же помогла вам!
Позади рухнула очередная груда металла.
— Нет! — мой отчаянный вопль смешался с окружающим скрежетом.
Парень повернулся и застыл на месте.
Не вздумай! Я уже совсем рядом.
Бах! Груды металла под нами с оглушительным треском рухнули.
Прыгаю.
Я не умру здесь.
Мгновение. Лечу над пропастью в пасти роботов-пауков.
Парень взлетает, потянув за канат. Наши взгляды встретились. Черные глаза пронзают как иглы, проникают под кожу.
Я.
Не умру.
Здесь.
Пот стекает по лицу и подбородку, запах крови, отходов и металла смешался в одну безумную какофонию. Сердце бьется как сумасшедшее – удар, удар, удар.
Удар.
Цепкие руки резко подхватывают меня. Ушибаюсь о жесткую мужскую грудь.
— А-а-а! — рука! Почему так больно?
Секунда. Холодно. Парень крепко прижимает меня к стене. Утыкаюсь носом в кадык.
— Ты че сду-ба рух-нул? — недовольные возгласы.
— Зат-нись и от-рывай люк! — что это за язык? Не пойму. — Эй-эй! Держись! — легонько бьет меня по щекам и говорит на Си.
Минуту назад ты хотел меня бросить, забыл?
Как же болит рука! Веки тяжелеют. Так спать хочется. Может, проснусь уже в клубе?
Хлопок.
— Нельзя, не отключайся!
Скрежет.
— Да-вай, под-ни-май её.
— А-а-а! — боль страшная.
Затхлость. Сыро.
Кап-кап.
Вода.
Вонь.
Канализация.
Больно.
Голоса. О чем они говорят?
Шлёп-шлёп. Кто-то идет ко мне. Надавливает на подбородок, разжимает челюсти, запихивает что-то в рот. Горькое.
— Глотай, — зажимает рот ладонью. Ну уж нет! — Глотай, говорю, это не опасно.
Ладно, терять уже нечего. Проглотила.
Удар. Распахиваю глаза от резкой пощечины. Вот же…! Парень приподнимает мою голову, надевает респиратор. Вдох. Сырость и смрад больше не бьют в нос. Спиной чувствую холодный сырой пол.
Кап-кап. Где-то поблизости течет струйка воды. Концентрируюсь на звуке. Нельзя терять сознание.
Внезапно слышу, как что-то рвется. Поворачиваю голову.
Парень разрывает черную ткань напополам, смачивает одну половину из фляги. Повязывает на лицо вместо маски. Он отдал мне свой респиратор? Смачивает вторую половину, промывает рану на моем предплечье, сыпет белый порошок.
Кажется, боль начала отступать. Даже в голове прояснилось. Осматриваюсь. Тусклый желто-зеленый свет освещает пару метров вокруг. Фосфорные трубки? Ну да. Такие только в исторических играх и бывают.
Теперь могу рассмотреть моих спасителей лучше. Одеты во все черное, мешковатое, куртки с капюшонами, за спинами рюкзаки. Натуральные шпионы. Надо было сразу догадаться. Кто еще будет прогуливаться по свалке и мило проводить время с роботами-пауками? Парень рядом со мной внешне Си, говорит на Си, а сотрудничает с лаоваем (прим. автора: иностранец европейской внешности). Светловолосый, голубоглазый, плечистый. Хотя чего удивляться? В играх часто дают фаворитов разных рас на выбор. Ясно, теперь они заберут меня, и начнется какой-нибудь побочный любовный сюжет.
Си затягивает жгут. Как туго!
— Не дергайся, — голос глубокий, с хрипотцой, мужественный. Разработчики постарались. Но над внешностью могли бы поработать и получше. Ростом чуть выше меня, глаза черные маленькие, лоб слишком высокий. Ловлю его взгляд. Строгий, холодный. Аж в дрожь бросает!
Он обнимает меня за плечи, помогает встать. У разработчиков этой игры какое-то извращенное понимание романтики: мы на свалке, я вся в рвоте и крови, от парня разит потом. Но что-то в этом есть.
Лаовай тем временем дозвонился куда-то по рации с антенной. Что за хлам? Нервно топчет ногой по луже. Говорит раздраженно, в ответ шипение и едва уловимый сигнал, похожий на речь.
— Слушай внимательно: кровотечение я остановил, обезболивающее будет действовать четыре часа, за это время тебе нужно добраться до кого-нибудь из знакомых. Не вздумай сунуться в больницу или куда-то еще. Если пойдешь прямо, никуда не сворачивая, — он указал на тоннель за нами, — выйдешь наружу.