- Ха! Акио – какая встреча! – действительно обрадовался Артур.
- Артур?! – не поверил собеседник. – Откуда ты здесь?
- Что, от падения совсем мозги отшибло? – не мог не съязвить Аргон. – Вместе же летели!
- Хм, я считал, что это ты меня так кинул! Чтобы избавиться раз и навсегда…
- Ага. Завалил меня в эту яму ты, а виноват, значит, я?
- Ну, ты же в игре давно, с самого начала, - стал отчего-то без прежней злости, больше устало, оправдываться Кин. – Решил, что знаешь как выбраться… А ты, что – правда, не знаешь, ГДЕ МЫ?
- Понятия не имею! Могу только догадываться… и … Разве ты, направляясь к Башне, не получал предупреждения о запрете?
- Вроде – нет…
- Странно…
- И что теперь делать?
- Хороший вопрос! Только сам мог бы задать его тебе. Со мной такого ещё не случалось…
- Откуда-то ты всё же появился. – В голосе опять сквозило недоверие.
- Просто решил двигаться, хотя бы куда-нибудь. Пошёл бы в другую сторону, то не встретил бы тебя. Повезло мне, - на сарказм больше не было ни сил, ни настроения.
- Да-а, повезло… - застонал собеседник. – У тебя хоть всё цело! И какой придурок додумался из игры реалити-шоу делать? Так, чтобы всё игрок ощущал доподлинно, а?
- Что совсем дела плохи? – забеспокоился Артур.
- … - на своём матерном пробормотал Акио. – Поломало здорово. Когда расцепились обо что-то несколько раз долбанулся. Левая рука, правая нога сломаны в нескольких местах, да и так, двигаться…
- От стенки отползи, - скомандовал решив задействовать чистую механику аватара, - попробую пробиться к тебе. У тебя там как, тоже уголок над пропастью?
- Не, вроде, узкий коридор, - немного оживился друг. – А здесь тупик. Дополз и всё… силы кончились…
- Ясно.
Следующее, неизвестное по продолжительности время, Аргон изощрённо уничтожал свой костюм, тараня преграду, как только мог. Он бился, а преграда и не думала сдаваться. Одно было хорошо: пока он не вспоминал о том, из чего ему доводилось видеть перегородки и стены в этой игре, всё проходило абсолютно нетравматично для него самого и его костюма, будто ударял по пластичному желе.
А вот когда начал представлять, то, что пробивал раньше, ведь в голову всегда сначала лезут отнюдь не самые простенькие вещи, тут и оказалась подстава. Вспомнил о бетонной или каменной конструкции – получил аналог материала! Взрыв боли на несколько секунд вырубил сознание.
Счастье, что руки киборга передают в мозг только четверть ощущений, чисто только для опознавания степени воздействия. Но и этого было вполне достаточно. Зато очнувшись, рассудок заработал чётче и правильнее: воображение представило сначала деревянный щит, потом стекло, отметя их в сторону. Замена на плёнку оказалась настолько резкой, что прорвав её, киборг ввалился в искомый коридор, едва не прибив Кина и не покалечившись сам.
Потряся головой, порадовался мраку, скрывшему его падение, оставшееся незаметным в силу индифферентности всего окружения.
- Всё, - сообщил другу, отдышавшись, - я здесь.
- Знаешь, - как-то грустно отметил тот, - драться с тобой я сейчас точно не смогу…
- А я не хочу, - усаживаясь рядом, заявил Аргон. – Тем более, что вся эта подстава гробит нас обоих. Давай лучше подумаем вместе: кому это надо, убирать ещё на старте самых перспективных игроков?
- Ну, в свете новых Олимпийских игр и Мировых турниров, - хмыкнул Кин, - много кому…
Глава 10.2
Реальность.
Если я рассчитывал на то, что стану сразу же незаменимым помощником крутого адвоката, то нехило так заблуждался. У него были помощники куда как опытнее и, наверное, нужнее, чем студент-практикант преддипломник колледжа.
Так что за то, что помог разговорить Катю, мне объявили благодарность и подарили какую-то супер-пупер ручку, уж никак не с золотым пером – не заслужил ещё – но тоже дорогую. И все предновогодние деньки мне перепала банальная курьерская работа, опять-таки ничего общего не имевшая с делом о покушении на команду «Матрица».
Ещё удивительно, как я успевал отметиться в «Scala», заглядывая туда, если мерить по реальному времени, на минимальные пару часиков. И в тот момент, когда события ускорили свой ход, стоял возле стола делопроизводителя Людочки Людоедки, как за глаза называли её коллеги, но не за отсутствие нужного запаса человеческих слов для общения, а скорее за ненормированное их использование и бешеный нрав. Она принимала от меня увесистую связку бумаг, доставленных с четверть часа назад, рассматривая их и отмечая в журнале, будто это драгоценные акции госбанка. А мне приходилось стоять рядом, закатывая глаза от её перфеционистского усердия. Даже посерфить в интернете от нечего делать было нельзя.