Выбрать главу

Хм, такой режим его друг включал специально, чтобы усилить устрашающий эффект и добиться должного впечатления. А значит, опять отловил кого-то и пытается завербовать. И, если честно, то ему Ксенону совершенно не улыбалось стать свидетелем этого действа по многим причинам.

Пару мгновений он раздумывал приблизиться ли к распахнутому люку на краю которого стоял хозяин ангара спиной к нему.

Однако ответных слов он не услышал, только сдавленный, натужный то ли скрип зубов, то ли стон. Новая порция сарказма:

- Нет, если конечно, тебе понравилось, то я могу продлить … - Какое-то бормотание в ответ. И закономерное продолжение. – Ну, ещё с десяток таких манипуляций твой организм выдержать способен. А больше уж извини, у всех своя грань.- Новая пауза и нечто невнятное в ответ. Сочувствующе-скорбящее заверение: - Но, думаю, что столько и не понадобится. Ещё пара сессий такого «расслабления» в цепях, думаю, тебя убедят. Я как бы, и не настаиваю… ты можешь сам согласиться на небольшую сделку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Похоже, ожидание Ксенона грозило затянуться, так как чёрный силуэт, явно, забыл о своём приглашении и вместо того, чтобы закончить со всей этой бадягой, взял и спустился куда-то вниз, совсем пропав из виду. Стараясь выловить друга ещё до того, как тот займётся чем-то более интересным, крикнул:

- Аргон?!

- Спускайся сюда, полюбуйся на этого упрямца!

И Метаморфу просто уже не осталось выбора, он приблизился и заглянул в чрево подземелья, застав удивительную картину. Друг, сидящий на стуле, и водящий из стороны в сторону рукой, фиксировал заклинание сковывания, а где-то дальше вне предела его зрения, находился ещё кто-то. И если бы Кот хотел узреть полную картину, то всего лишь, должен был сделать пару шагов по лестнице вниз. Однако вместо этого, он попятился, лишь показавшись своему нанимателю.

- Эм… - он неловко почесал затылок. – Что происходит?

- Хм, обычные дела… - расслабленно бросил хозяин, производя какие-то манипуляции и поднимаясь со стула. – Надо периодически менять людей в своём окружении. – Говорил, покидая подземелье и выходя наружу. – И далеко не все понимают сразу, какая великая честь им оказана. Но я умею убеждать! Ты же знаешь…

Он повернул лицевой щиток к Ксенону, и диоды сложились в улыбчивую гримасу весёлого смайлика.

- Рад, что ты всё-таки откликнулся на мою просьбу об изменении места свидания, - он щёлкнул пальцами, и люк в полу пропал, будто его и не было никогда. Можно было только восхититься такому мастерству камуфляжа. – Но ты опоздал. Снова!

Слова прозвучали с укором, но и некая лёгкая угроза, так же легко читалась. Неприятной двусмыслицы добавлял этот литой силуэт и сплошной шлем. Будто общаешься с металлической статуей или роботом, но и те, пожалуй, не выглядели так необычно и зловеще. Метаморфа невольно передёрнуло.

Ферокинез был даже в этой локации, состоящей из сонма миров космического будущего, редким выбором среди игроков. Развивать эту способность было трудно, а применять – накладно. Большинство, задай им вопрос о сфере променения способностей, отделались бы фразами типа: копьями покидаться, да облачить себя в металл. Но Аргон был уникален, открыл много смешанных видов и способов применения от простого управления любыми предметами с вкраплениями любого вида металла, до магии крови, которая кстати, тоже включает в себя молекулы железа. И будучи фигурой очень необычной и абициозной достиг такого мастерства, которое уникумам даже не снилось.

Иногда казалось, что сама система искусственного интеллекта игры потворствует его экспериментам. ИИ был податлив на нестандартные решения игроков. И даже больше – поощрял их!

Именно такое благоволение позволило воплотить в виртуальной реальности давнюю мечту игрока о живом металле, из которого теперь и состоял костюм Аргона.

Тем опаснее было попасть в список врагов или просто заинтересовать чем-нибудь Аргона. Возможно, не последнюю роль в таких рискованных действиях играла обида на бывших товарищей по команде? Кто знает? Только общался он лишь с ним, Ксеноном, да с Бромом. Но как бы там ни было, узнать о ещё одной неприглядной стороне своего товарища, было неприятно.