– А почему они жен и детей вывезли за рубеж? – спросил Владимир, – это что за патриотизм?
– Вывезли для того, чтобы на их детей не действовала негативно нынешняя российская непатриотическая молодежь, – ответил Дмитрий, – ведь за рубежом, я имею в виду США и Англию молодежь патриотична до фанатизма. Вот пусть там, за «бугром», в условиях иностранного патриотизма воспитываются их дети – подрастают, заканчивают престижные ВУЗы. Это потом они вернуться, и внедрят полученный за рубежом патриотизм в российский менталитет!
Официант принес уже пятый графинчик. Друзья стали заметно хмелеть, и это было видно по осоловению их глаз и тупеющей реакции. Закуски оставались не тронутыми, и это говорило о том, что беседа перешла в обычную пьянку. Официант не решался предложить друзьям освежиться и приступить, наконец, к завершающей стадии проверки «фактов, изложенных в жалобах».
– Прошу покорнейше…, – обратился официант к Владимиру, – шеф просил узнать, когда Вы будете… беседовать с ним на тему Вашей проверки.
– Да никогда! – ответил Владимир, – передай ему, пусть успокоится, мы сейчас уже уходим. Правильно Димон? Пора нам, засиделись…. Счет принеси, халдей… норный!
– Шеф сказал, что угощение за счет учреждения, – вежливо проворковал официант, – на здоровье, господа! Приходите к нам еще! Будем искренне рады!
Дмитрий согласился с Владимиром, они, по его мнению, засиделись и пора уходить. Друзья обменялись визитками, в которых указаны их контактные телефоны и домашние адреса и, выйдя на улицу стали прощаться, обещая друг другу с этого дня поддерживать между собой связь.
Предложение от Иосифа Виссарионовича
После встречи в кафе, однокурсники часто перезванивались по сотовой связи. Поскольку оба находились «на мели» по причине безработицы, эти телефонные разговоры были короткие, дабы не расходовать деньги на болтовню. Как известно – у лишних людей, лишних денег не бывает! Дмитрий Анатольевич по-прежнему занимался мелкими заказами, а Владимир Владимирович безрезультатно пытался найти хоть какую-нибудь работу.
Оба журналиста жили пока на средства жен, которым приходилось содержать безработных мужей. Жена Дмитрия служила в офисе одной оптовой компании федерального уровня, а жена Владимира в крупной страховой компании. Должности, занимаемые ими сегодня, называют «офисным планктоном», который сам точно не знает, за что ему платят деньги. Женщины не были знакомы, иначе у них бы нашлась общая тема для вечернего трепа по телефону – «…а мой сегодня ходил на собеседовании и сдал резюме». Оставшись без средств к существованию публицист не подозревал насколько тяжело быть сегодня «лишним человеком».
Психологи утверждают, что существует несколько фаз специфических стрессовых состояний при потере работы и первая фаза – состояние неопределенности и шока. Это очень тяжелое переживание, особенно когда потеря работы произошла внезапно. При этом важно, что растерянность и страх выступают факторами риска, при которых человек становится подвержен другим неприятностям: болезням, несчастным случаям и лютой ненависти к власти. У фельетониста Дмитрия эта фаза прошла безболезненно, равно, как и фаза депрессии, потому что он никогда не терял чувство юмора и постоянно пользовался собственными сочинениями, ставшими для него классикой.
Накатит грусть-тоска, достанет Дмитрий какой-нибудь фельетончик, прочтет его и сразу же становится легче, терпимее и даже спокойнее. Кроме того, он хорошо помнил, что говорят психологи: «Вы должны относиться философски к потере работы. Помните, что ее рано или поздно приходится терять всем – Вы не исключение! Хотя, конечно же, во всем этом мало приятного…. А вот наиболее сильным патогенным фактором является не сама потеря работы, а постоянная угроза того, что это когда-нибудь произойдет. Как говорится, ожидание смерти хуже ее самой!» Каждый раз, когда друзья созванивались, эту мудрую психологическую установку Дмитрий давал Владимиру.
– Так что, друг мой Вовка самое страшное позади, – подбадривал фельетонист публициста, – работу ты уже потерял и достойно прошел первую фазу, когда «ожидание ее потери хуже ее самой». Твои коллеги, работающие сегодня в «Из вести» находятся в худшем положении, чем ты, – они еще ждут с постоянной угрозой, а ты уже ее потерял. Пусть завидуют тебе!