— Терпи. Терпи, моя хорошая, — сказал Миро и продолжил свое безнадежное занятие.
Поняв, что ничего не получается, он зарычал на всю пещеру от отчаяния и злости.
— Тише милый, — проронила Кармелита. — Ушам больно. Если зубами разгрызть не получается, давай я попробую руками что-то сделать. Одни связанные руки да другие связанные руки, может быть, вместе что-то получится.
— Вряд ли. Узлы слишком крепкие.
— Нет, Миро, надо пытаться, пока они не вернулись.
— Они не вернуться!
— Почему? Они хотят нас убить, значит, должны довести дело до конца.
— А они уже и довели его до конца… Сегодня катакомбы взорвут. Я думаю, времени уже совсем мало осталось…
Кармелита повернулась к нему, уткнулась лбом в плечо.
— Неужели это все? Все, что нам осталось… Связанными побыть вместе за полчаса до смерти…
Миро нашел в себе силы усмехнуться:
— Кармелитушка, я не знаю, сколько нам осталось. Может, полчаса. Может, три минуты. Может, три часа. Но сколько бы ни было, нужно еще и еще пытаться освободиться.
Они повернулись друг к другу спиной, по очереди пытаясь своими затекшими пальцами распутать грубые узлы. Периодически, чтобы рассеять мрачность ожидания, Миро устраивал игру-охоту, хватая всей пятерней какой-нибудь пальчик Кармелиты. И начинал крутить его в разные, стороны (но так чтоб не было очень уж больно).
Тогда Кармелита начинала вслух смеяться:
— Ой! Ой! Отпусти! Больно!
Он отпускал ее, и снова продолжались судорожные попытки освободиться.
Настал счастливейший для Люциты момент. Рычу стало лучше настолько, что врачи разрешили ей перейти в палату, покинув стульчик в коридоре, ставший уже родным. Теперь она все время была рядом с ним. И порой даже надоедала своей заботой. Ну просто очень нелегко болеть, когда подушку тебе поправляют раз пять в течение десяти минут.
А потом, во время одной из таких процедур Богдан вдруг спросил у жены:
— Люцита! А что там с Миро и Кармелитой?
— Они пропали…
И тогда он сказал:
— Мы должны сделать все, чтобы найти их.
Люцита замерла, как будто прислушиваясь к себе.
— Богдан… Ты настолько веришь в мои силы?
— Конечно, я уверен. Ты же спасла меня.
— Тебя спасли врачи.
— Нет, ну и они, конечно, тоже. Но если бы не ты… Я же все время чувствовал, что ты рядом. Что ты не даешь уйти в темноту, покинуть этот мир. Ты зовешь меня, не отпускаешь. Только потому и выжил.
Люцита нежно погладила его по руке.
— Богда-а-анчик…
— Нет, правда, Люцита. Ведь я уже почти совсем здоровый. Раны буквально на глазах затягиваются. А от этого и у тебя сил прибавляется. Попробуй «посмотри» еще разочек, может, увидишь, где они.
— Милый мой, я пытаюсь, но у меня ничего не получается. Пойми, молодая Люцита — не такая сильная шувани, как старая Рубина. Я только учусь.
— Ну не такая ты уж и молодая… — сказал Богдан несколько игриво.
Она посмотрела на него подчеркнуто возмущенно, после чего он сразу же начал оправдываться:
— Шучу! Шучу! Шучу! Я только хотел сказать, что ты не сопливая девчонка, а жена такого замечательного мужа. Знаешь, Люцита, а может, тебе еще раз сходить к Рубине. Ты — новая шувани. Она — старая шувани. Авось вместе у вас лучше получится.
Тамара прибежала в гостиничный номер в бешенстве. Игорь посмотрел на нее с удивлением:
— Что? Что случилось?
— Все пропало. Собирайся. Срочно!
— Да что с тобой?
— Плохо. Совсем плохо. Антон меня выследил. У него остался кувшин с отравленной водой и с моими отпечатками.
— Какие отпечатки? Я же тебе дал резиновые перчатки.
— Да, помню. Но… Но так получилось. Не могла же я начать с ним драться.
— Как «не могла»? Надо было драться! Вдребезги разбить этот чертов кувшин!
— Поздно. Он нас выследил. Он все о нас знает. И если вдруг пойдет в милицию…
Чемоданы были собраны очень быстро. Игорь с Тамарой забросили их в машину на те же места, где еще недавно лежали мешки со связанными Миро и Кармелитой…
Как назло, оказалось, что бензин почти на нуле. А на пути была заправка… та самая заправка, которой когда-то рулил Игорь и где Тамара была частой гостьей.
Пришлось заехать. Пошел бензин. Хорошо хоть ни Палыча, ни его старухи не видно. Вдруг из-за дверей конторки вышла Рубина. Игорь, заправлявший машину, начал торопиться. И в спешке не заметил, как из кармана у него выпало маленькое колечко, с бриллиантиком — то самое, которое он хотел подарить Тамаре. По правде сказать, оно и выпало потому, что Игорь не стал его прятать глубоко-далеко, надеясь, что подруга передумает и примет подарок.