– Да, – приняла вызов.
– Привет, подруга. Куда пропала? – выбил из состояния прострации наигранно-радостный Ленкин голос. – Помнишь про наши посиделки?
– Привет, Лен, – старательно контролируя свой, отозвалась я, оценивая её актёрское мастерство. Для кого эта игра? Или она и правда думает, что может обмануть меня? Мы знакомы девять лет, я прекрасно знаю, как звучит её искренняя радость. И это её первый звонок за месяц, после кучи не отвеченных ею моих!!! – Конечно, помню. Все будут?
– О, да, – легко подтвердила она. – Мы с Лехой, Ирка с Кириллом, Андрей с Лилей и ты.
– Класс, – сухо прокомментировала я. Андрей с Лилей, а потом я? С каких это пор? Лиля теперь тоже твоя подруга? Черт.
– Значит всё в силе,– уже менее радостно сказала Лена и уточнила. – Ты же опять одна будешь?
– Как всегда, – ответила я, мечтая разбить телефон о её голову и жалея о том, что пойти, действительно, не с кем. И это подруга? А как же поддержка, пресловутая женская солидарность?
– Отлично, хоть за столиком поместимся, – прокомментировала подруга и сбросила вызов.
– И тебе пока, – произнесла в уже погаснувший экран.
А память уносила в прошлый год. Когда ещё были мы – я и Андрей. И Ленка с Лешкой, вторая пара класса, пережившая выпускной. И Ирка с Кириллом, с параллельного. А нашей общей дружбе было уже четыре года. Лена с Лёшкой начали встречаться на полгода раньше нас с Андреем, Кирилл перешёл в нашу школу в девятом классе. Они с Ирой были нашими «старичками», целых пять лет вместе. Каждый совместный праздник – как последний. Может, потому то и было так классно. А теперь?
Зайдя в автобус, села на место около окна и стала бездумно смотреть на проплывающий пейзаж. Когда так случилось? Что я, которой все пророчили свадьбу первой и море поклонников, вдруг осталась одна? В двадцать один год узнав, что же такое – одиночество. День рождения не отмечала, ведь те самые подруги, обещавшие в трудный момент поддержать, быть со мной рядом, всё-таки отдалились. Будто нажав ускоренную перемотку времени и, выдержав для приличия месяц, они просто стали собираться новым составом. С новым статусом «одиночки» я, смирялась в одиночку. Мне было странно вновь находиться в компании друзей, в которой остался и Андрей, но уже с новой девушкой и делать вид, что всё нормально. Хотя остальные легко приняли перемены. А как же я? Как же мои чувства?
– Наташ, ну мы же в цивилизованном мире живем. Так бывает, что ж теперь и дружбу рушить? – рассудительно объясняла мне тогда свою позицию Лена.
– А если мне …невозможно? – спросила я у неё.
– Да ладно, – хмыкнула она, окидывая меня оценивающим взглядом. – С твоими данными одинокой точно не останешься. А он не только твой бывший, но ещё и наш общий друг.
Выпила, схватила своего Лешку за руку и потащила на танцпол.
– А если мне он больше … никто? – спросила я ей в спину и, конечно же, не дождалась ответа. Так хотелось хотя бы элементарной поддержки.
И вот уже за спиной практически год, но ничего не изменилось. Общение тяготит с каждым разом всё сильнее. Я стала пропускать совместные поездки на природу, они перестали настаивать на моём присутствии на своих днях рождения. Ведь я, до сих пор одна. Парной дружбы больше не получалось. Даже ставшие редкими, встречи превращались в пытку, в жалкую попытку склеить то, что уже разбито и прежним уже не будет. Напрягали снисходительные улыбки Лены, сопровождающие рассказы о произошедших в моей жизни событиях и отстранённость Иры. Злило поощрительное «втягивание» в наши беседы Лили. Если ты брошенка – твой удел молча впитывать опыт более удачливых подруг? Ау! Она спит с моим бывшим, любимым! Нашли эксперта, тоже мне. Только и умеет, что кокетничать со всеми, да постоянно рассказывать, что и за сколько она с собой сделала. Складывалось ощущение, что что-то происходит за моей спиной. Только вот даже видя такое отношение, лишить себя даже этих крох общения пока не могу. Как можно отказаться от собственной памяти? Стереть и её тоже? Мы с девчонками знакомы с шестого класса, все самые яркие воспоминания – с ними. И если они забыли, что мы подруги, то я об этом ещё помню.