– Ну… – замялась Лена, взглянув на Лилю. Куда подевалась моя Лена, всегда державшая ответ за свои слова? Даже если была не права.
– Знаешь, когда девять лет дружишь с человеком, ему как-то больше доверяешь, – заметила я, разозлившись. – Вместо того, чтобы поделиться своими …страхами с близкой подругой, ты доверилась посторонней.
– Ты была моей близкой подругой, – произнесла Лена горько, с упрёком глядя мне в глаза.
– Нет, Лен, это ты меня ею сделала. Я всё это время пыталась ею остаться, – покачала головой я и добавила. – Не замечала, что твоя новая приближённая всегда садиться около твоего парня? И, пока ты одаряешь злобными взглядами меня, сама с ним флиртует? Да даже звонки мои ты сбрасывала, когда я хотела поговорить с тобой. А всё надеялась, что со временем ты поймёшь, наконец, кто же сидит с тобой рядом.
– Да что ты такое говоришь! – вскрикнула Лиля. – Ты всё врёшь! От зависти!
– А теперь, оказывается, она и нелепицы обо мне выдумала, – продолжала говорить, глядя Лене в глаза. Хватит, вот теперь точно уже хватит. Было ощущение, что я буквально слышу, как по осколкам рассыпается светлое прошлое, связывавшее нас. – А вот ты слушаешь и веришь в ту чушь, что она плетёт, заодно перемывая мне кости. И если Ира хотя бы молчит, слушая всё это, то ты … давно променяла меня на эту куклу рядом.
Я наклонилась, взяла с сидения сумочку и, достав банкноту, швырнула на стол.
– Сдачи не надо. С наступающим! – сказала на последок и, развернувшись, направилась к выходу. Тут же врезавшись в Андрея, возвратившегося из бара.
– Даже духи сменила, – заметил он брезгливо. – Выглядишь, как дешёвка.
– Тотальный игнор отменён? – иронично поинтересовалась я, наблюдая, как Лиля вскакивает со своего места и двигается к нам. И как только умудряется так резво передвигаться в таком узком платье? – Мне совершенно плевать на твоё мнение, иди новую игрушку воспитывай. И как же ты выпустил её в таком виде из дома? По твоим меркам, это она выглядит, как дешёвка, а не я!
Развернулась и направилась к лестнице, под приятный аккомпанемент его зубовного скрежета. И почему я отказывала себе в удовольствии поставить его на место так долго? Мы же давно чужие люди.
– Это я кукла? – настиг в спину визгливый голос Лили.
Игнорируя её, продолжила движение и дошла до соседнего столика, когда она нагнала меня и, резко дернув за рукав пиджака, заставила развернуться.
– Что ты себе позволяешь? – взвизгнула Лиля мне в лицо. – Хочешь поссорить с подругой?
– Это что ты себе позволяешь? – выразительно глядя на её пальцы, продолжавшие сжимать мой рукав, отозвалась я. – За маникюр разве не боишься? Он же тебе так дорого обходится.
– Бессмертная, что ли? – прищурившись и отпустив мою руку, язвительно протянула она, высокомерно сканируя взглядом. – Да я тебя…
– Что? Силиконом накачаешь? – в притворном ужасе округлила я глаза, комично прижав руки к щекам. – Или очередной бред про меня выдумаешь? Да только кому он нужен?
– Ты ещё не знаешь, на что я способна! – зло рыкнула она, притопнув ногой на шпильке. – Сейчас точно дошутилась…
– И? – поинтересовалась, согнав веселость с лица и скрещивая руки на груди. – Ты хочешь меня убедить в том, что что-то можешь сделать, не разводя дурацкие сплетни? И, кстати, для кого этот спектакль с разборками? Твоей группы поддержки я что-то не вижу.
Лиля оглянулась и растерянно наблюдала живописную картину спокойно вернувшегося за стол Андрея, наглядно демонстрирующего принцип «моя хата с краю». Ира же вычитывала Лену, удерживая ту на месте и что-то объясняя с серьезным выражением лица. Неожиданное оживление, только теперь мне всё равно.
– Андрюша! – протянула Лиля противным жалобным голосом, глядя на него и показательно притопнула ножкой.
– Он никогда не лезет в разборки, – доверительно пояснила я. – Они его напрягают.
– С чего взяла? – презрительно поинтересовалась Лиля.
– Не взяла, я знаю, – ответила ей и продолжила откровенничать. – Чуть ли не единственное точное знание о нём, полученное мною за четыре совместных года. И, на будущее, прежде чем раздавать советы «за жизнь» и лезть в чужие отношения, проведи с ним столько же времени.
– Ты на что это намекаешь? – завизжала собеседница, стискивая руки в кулаки. – Я так и знала! Что-то между Вами было, а теперь ты хочешь на моё место! Только поздно, Андрей – мой!