...Григорий взялся за поручень, посмотрел влево, потом — вправо. Она стояла в темно-голубом платье. Не только глаза, но и все лицо ее было переполнено солнцем.
Уже в общежитии, когда он надевал чистую рубашку и завязывал галстук, она подумала:
«Можно бы чуть поярче выбрать. И не такой пестрый. Надо ярко, но не надо пестрого. Но скоро уж буду выбирать ему я... Как он раздался в плечах! И взгляд зорче. Гришка! Милый!»
— Ты готов?
— Да!
— Попьем чаю.
«Помнит, как я люблю», — отметил он, видя, что чай она ему налила не крепкий и придвинула кусковой сахар и конфеты «Снежок» — его слабость.
После чая поехали к родным Ирины. Вот и их домик. Дверь открыла мать. Как она постарела!
— Здравствуй, Гриша, — совсем по-родственному поздоровалась она, вытирая руки о передник.
— Здравствуй, — пожал руку Григорию и отец. Резче стали морщины, потускнели измученные бессонницей глаза. Двигался отец затрудненно, с одышкой.
— Не надо! — довольная его вниманием, скорее делала вид, что противится, чем противилась на самом деле, мать Ирины, когда Григорий вынул из ее натруженной руки ведро с водой.
Он налил воду в рукомойник. И сразу как-то просто и естественно вошел в домашнюю колею.
Стол красовался всем, чем только могли приветствовать дорогого гостя. На пироге было выведено «Григорий».
Где-то далеко был Шелехов. И так ведь всегда бывает, что твои думы там, где больше всего вложено твоих сил, где твои бессонные ночи, где люди и вещи, ставшие частью тебя. И здесь, в доме Ирины, стоя у сверкающего окна, Григорий видел перед собой еще во многом неустроенный свой городок.
— Ты что, о шелеховцах думаешь?
Он, застигнутый врасплох, медленно повернулся к ней. Взгляды их встретились, и оба одновременно со страхом ощутили, что отвыкли друг от друга.
Поздно вечером родители ушли спать. Григорий и Ирина перешли в другую комнату. В столовой на диване Григорию было постелено. Но не до сна...
— Ирка, как мне хорошо с тобой! Какие у тебя руки! Не принимай, я и ладони поцелую. Как хорошо мне!
— И мне!
Как быстро пролетело время! И вот они уже у поезда, который идет в Иркутск.
— Ира, милая, жду тебя, в Шелехове.
Поцеловались. Он вскочил на подножку. Гонимый грустью и болью, вошел в вагон, вдруг остановился: ее же еще можно увидеть. К окну!
Он высунулся в окно. Поезд уже пошел.
— Ира!
Она обернулась, помахала ему рукой.
Сквозь ночь
Раньше срока демобилизовался Клим Зыков. По здоровью, объяснил он товарищам и не сообщил никаких подробностей.
А произошло вот что. Пограничная застава, где служил Клим, находилась в горах Памира. Как-то раз Клим шел с офицером по горной тропинке под предательски нависшими снежными глыбами. Вдруг снежный козырек рухнул, офицер покатился к пропасти. И в последнее мгновенье за ним наперерез его смерти прыгнул Клим. Он сумел удержать его за руку, когда тело офицера уже повисло над гудящей бездной. Видно, прирожденная зоркость и тренировки помогли Климу: он увидел во льду крохотную выемку, уперся в нее каблуком, молниеносно нащупал ледяной нарост, и жизнь офицера удержалась на этом наросте.
Клим вытащил офицера, сгоряча даже не заметив, что сильно ударился головой о лед. Первый раз он потерял сознание в тот же день. А потом уже из военного госпиталя его демобилизовали по состоянию здоровья.
В Шелехове он взял самую отстающую бригаду каменщиков. Недосыпал, вводил новшества, изобретал приспособления и вывел бригаду в передовые. Его выбрали членом штаба комсомольской стройки. И его зеленая фуражка замелькала среди сварщиков, монтажников, арматурщиков.
Он вместе с Григорием Ураловым — бессменным членом комсомольского комитета «Иркутскалюминстроя» — организовывал комсомольские бригады, борющиеся за звание бригад коммунистического труда. И первой бригадой коммунистического труда стала бригада Жени Царевой.
Осенью 1961 года Клим поступил в Иркутский политехнический институт.
«День сегодня знаменательный: приняли у строителей новую школу. Какая школа! И светло, и просторно, и уютно! И людей надо растить такими же, чтобы их души были светлыми и просторными.
Поздравляли нас от имени строителей Гриша, Женя, Клим.
Я сегодня приняла первый класс. Меня выбрали секретарем учительской комсомольской организации. Свободного времени совсем нет. Ведь я еще поступила в педагогический институт, на заочное отделение. Но зато как интересно жить!
Недавно в тресте была комсомольская конференция. Хотя школа не относится к тресту, но я еще чувствую себя крепко связанной со стройкой. И строители- над нами шефы.