Это же правильно: меня собираются подвезти? Либо так, либо силы на скандал я всё же найду.
Марк опережает меня на долю секунды, тянется вперёд, чтобы открыть дверь, и наши руки едва не соприкасаются. В последний момент я одёргиваю свою, и тут же понимаю, насколько невежливо это выглядит.
— Спасибо.
Улыбкой я пытаюсь сгладить неловкость. Получается не очень, но попытка засчитывается. Марк кивает, открывает дверь и терпеливо ждёт, пока я соскользну на обтянутое кожей сидение.
Пока я здороваюсь с водителем, Марк обходит машину и садится рядом.
— Едем, — командует он, и автомобиль плавно трогается с места.
Я откидываюсь на сидение и с удовольствием вытягиваю перед собой ноги. Меня больше не заботит, как я выгляжу в глазах этого мужчины, и всё же от того, чтобы сбросить туфли, благоразумно воздерживаюсь. От колготок я избавилась давно, за педикюр спокойна, но всё же такое разоблачение считаю излишне интимным для подобного поверхностного знакомства.
— Лейк-Сити, Сто тридцать восьмая улица, правильно?
Ясно, что Марк уже сообщил водителю адрес и уточняет его специально для меня исключительно из той же вежливости.
— Да.
— Номер дома?
— Пятьдесят восемь. После виадука сверните на Сто сорок пятую.
Я повышаю голос специально для водителя, хотя зуб даю — маршрут уже давно забит у него в навигаторе.
— Хорошо, мэм.
Парень за рулём не намного меня старше, подобное обращение в его исполнении слегка коробит, и я сажусь ровнее. «Мэм» не растекается по сидению, пусть её ступни хоть сто раз жарят на адовой сковородке.
На центральной магистрали скорость увеличивается. Дорога свободна, автомобиль движется плавно, и меня начинает клонить в сон.
Спать в компании Марка Броуди я точно не собираюсь, поэтому в попытке прогнать сонливость несколько раз часто моргаю. Как следствие — длинный зевок, который не удаётся подавить. Я отворачиваюсь и закрываю рот ладошкой. И всё равно зевнуть тихо не получается.
— Прошу прощения.
— Неужели в «Смарт Акке» так мало платят, что сотрудники вынуждены подрабатывать по ночам?
Марк даже не пытается добавить в голос иронию, но, поворачиваясь к нему, я всё равно не могу сдержать усмешки.
— Не думала, что со стороны это выглядит именно так.
— Вы отпрашиваетесь с важного совещания, ссылаетесь на плохое самочувствие, а последние два часа бегаете по залу, как я заметил, ни на секунду не присев.
— Мда… как-то не вяжется.
— Не вяжется. — Марк качает головой и внимательно меня рассматривает. — Вообще никак не вяжется.
Его лицо в полумраке тёмного салона выглядит хищным. Мне становится не по себе от пристального взгляда тёмных глаз. Вспоминаю равнодушие, которым он обернулся после подобного сканирования моей внешности на приёме у Шона и Фло, и мысленно тороплю Марка дать мне ту же характеристику. С этим я хоть могу справиться.
Какое-то время мы молча изучаем друг друга, и постепенно усталость физическая дополняется моральной. Мне становится плевать на подбор правильных слов. Я устала бояться сказать что-то не то. Показаться кем-то не тем. Отреагировать как-то не так.
Марк прерывает мои раздумья самым неожиданным образом.
— Вы не похожи на сестру.
Пусть в душе я готова к чему-то подобному, но всё равно с ответом нахожусь не сразу.
— У нас разные отцы.
Марк выглядит удовлетворённым, но взгляд от меня всё равно не отводит.
Я перехожу в наступление.
— А вы… — откашливаюсь, чтобы голос звучал звонче. — Вы хорошо знали Николь?
— Достаточно, чтобы это утверждать, — слова произносятся так, что я моментально ему верю. — Ваша сестра никогда о вас не рассказывала.
— Неудивительно. Мы не были близки. Николь на восемь лет меня старше. Я не представляла для неё интереса.
— А она для вас? — спрашивает Марк, и я, возможно, впервые в жизни об этом задумываюсь.
Я никогда не завидовала старшей сестре. Наоборот, на каком-то этапе делала всё возможное, чтобы никому и в голову не пришло нас сравнивать. В хорошем ли смысле или в плохом, но изначально для всех я шла вторым номером — начиная от матери и заканчивая учителями в школе. Возможно, только Сеймур был исключением. А теперь и Лекс.
И всё же мы были сёстрами. Родными людьми. Именно ко мне в один из сложных периодов своей жизни Николь обратилась за помощью. Что стало для меня полной неожиданностью. Отказать я не смогла. Не посмела. Всё же мы были сёстрами.
К сожалению — или к счастью — Николь вскоре снова об этом забыла.