– Нет, не надо!
– Что случилось? – спрашивает он, затаив дыхание. – Все в порядке? – В его глазах сверкнуло что-то, что разбило мне сердце. – Я сделал тебе больно?
Я мотаю головой и тяжело вздыхаю. Хочу ответить, но у меня нет слов. Этот поцелуй был подобен гигантской волне. Она накрыла меня с головой, перевернула мир с ног на голову. Во мне все трепещет и возбужденно вибрирует. Мысли и чувства, картинки его тела на моем. Я чувствую, как накатывают горячие слезы. Они ослепляют меня, медленно скатываясь по лицу.
– Ты плачешь? – шепчет он, нахмурив брови, и проводит пальцами по моей щеке.
– Мне очень жаль, Оскар, – мой голос дрожит от слез.
– О чем тебе жаль? – спрашивает он, мотая головой. – Что происходит? – В поиске ручки я ощупываю дверь, чтобы выйти, но Оскар меня не отпускает, крепко держа меня за руку. – Давай же, Тесс, поговори со мной.
Как, простите, сказать человеку, что любишь его, если сразу после этого нужно будет сказать, что тебя скоро не станет?
– Тесс?
– Пожалуйста, отпусти меня…
Я вырываюсь и выхожу из машины, хлопая дверью. Мои мысли перепутались, а пульс зашкаливает. И пока я иду домой по гравийной дорожке, слезы продолжают стекать по лицу. Я чувствую, как он смотрит мне вслед. Чувствую недоумение и вопросы в его глазах. Оскар должен исчезнуть из моей жизни до того, как мое сердце разрушит и его жизнь тоже.
Каждый шаг, который отдаляет меня от него, причиняет мне боль, но я знаю, что поступаю правильно. Не для себя. Для Оскара.
Рай и ад
Я еще не успела закрыть дверь, как в коридор заходит мама.
– Как все прошло? – Я вытираю слезы с лица и быстро прохожу мимо нее. – Тесса, что случилось? Почему ты плачешь?
– Я не хочу об этом говорить… – пытаюсь говорить уверенно, но мой голос дрожит, а слезы снова катятся по щекам.
Моя мать подходит и обнимает меня, но от этого мне становится только хуже. Как она хочет меня утешить? Она не знает, каково это – умирать.
– Мама, пожалуйста, оставь меня.
Она тоже начинает плакать.
– Что случилось? Он сделал тебе больно?
– Нет. Оскар… он поцеловал меня.
Она смотрит на меня, и в ее глазах что-то мелькает. Может быть, ее тронуло, что ее дочь наконец-то поцеловали. Мне всегда хотелось перед тем, как умереть, по-настоящему поцеловаться. Об этом я ей рассказывала, еще когда мы были с ней ближе. Нужно внимательнее относиться к своим желаниям: они имеют свойство сбываться.
– Я могу что-нибудь для тебя сделать? – тихо спрашивает мама, но я качаю головой. – Ты уверена?
– Я хочу побыть одна, – отвечаю я и направляюсь к лестнице, и в этот момент из комнаты выходит Ларисса.
– Ну и? Как прошло свидание? – ухмыляется она и смотрит на часы. – Я имею в виду… помимо того, что оно было коротким.
– Оставь ее в покое, Ларисса, – говорит мать.
– Могу я просто спросить? – протестует сестра, а потом замечает футболку. – Эй, это же моя? – Я смотрю на себя и пожимаю плечами. – Ты была в моей комнате? И шарилась в моем шкафу? – негодует она.
– Тебя не было, – начала извиняться я.
– И ты просто взяла вещи?
– Мне… мне нужна была только футболка, – отвечаю я, качая головой. – В чем проблема?
– В чем проблема? – громко повторяет она. – Ты, Тесса! Ты – проблема! – орет Ларисса. Она возвышается надо мной, но она меньше меня, несмотря на мои сутулые плечи. – Все крутится вокруг тебя!
– Я только хотела…
– Мне пофиг, что ты хотела! – перебивает меня она.
Я хотела хорошо выглядеть. Просто быть милой. Слезы снова покатились по лицу.
– Понимаешь ты или нет?! – ее голос вибрирует от злости. – Это мои вещи!
– Достаточно! – кричит мама и хватает Лариссу за руку.
– Было понятно, что ты встанешь на ее сторону!
– Господи! Это всего лишь футболка!
– Нет, это моя футболка, – шипит Ларисса.
– Она просто взяла ее на время!
– А, и только потому, что скоро умрет, она может брать все, что захочет?
Тишина. Мы стоим в проходе, уставившись друг на друга, и на заднем фоне слышно только телевизор.
– Что ты только что сказала? – голос матери дрожит.