— Так, акт гостеприимства я выполнил, — подгребая под себя подушку из-под вороха бумаг, сообщил друг. — Теперь, если не объяснишься, по какому праву потревожил мой священный сон, обещание придушить тебя я выполню.
— Требуется помощь, — не стал ходить я кругами. — Надо обойти запрет главы Совета и спуститься в смежный мир.
Шен ожидаемо скривился. Вилас терпеть не могут покидать пределы родного мира и искренне не понимают, как можно по доброй воле стремиться выйти за его границы. Утонченная натура водных едва терпит демонические сущности, а на население Среднего Мира смотрит со снисхождением, словно на неразумных детей, разве что дивному народу досталась толика их внимания, да и то исключительно благодаря высоким достижениям в искусстве.
— С чего глава решил ограничить твою неприкосновенную свободу? — с подозрением уточнил друг.
— Скажем, мы не сошлись во взглядах относительно одного вопроса.
Друг присвистнул:
— Ну ты даешь. Как надо было разозлить отца, чтобы он пошел на крайние меры? Кто-кто, а ты всегда умел держать эмоции под контролем. Не припомню, чтобы ты раньше позволял себе проявлять неуважение к решениям Совета. Не темни.
Теперь скривился я:
— Давай ты не начинай, это наше дело. Будешь помогать, или я зря тебя разбудил?
— Шикарно рассуждаешь, — возмутился Хаттори, — я даже не могу поинтересоваться, из-за чего мне предлагается перейти дорогу Старейшинам?
— Поинтересоваться можешь, — охотно кивнул я, — на этом и закончим.
— Чтоб тебя, Аан, — грохнул об пол пустой чашкой Шен. — Ладно, выкладывай, что от меня нужно, я подумаю. — Только я открыл рот, как он вскочил на ноги и кинулся к столу. — Погоди…
Друг порылся в поисках чего-то, выудил тонкий деревянный лист и палочку для каллиграфии. Быстро смешал краски прямо в той же чашке, из которой недавно пил, и приказал:
— Сиди и не двигайся.
— Ты издеваешься? — прошипел я, смиренно замирая. Когда друга посещает муза, хоть в бубны бей, его в такой момент ничего не интересует, кроме собственных желаний.
— Цыц. Сказал, сиди. — Он размашисто накидал набросок, бережно отложил его и с довольным видом заметил: — Друг, ты изменился: столько страстей бушует в твоем взгляде. Никак, нашел кого-то? Прости, не мог не запечатлеть, уж больно разительные перемены да и ракурс удачный.
— Отдай, — теряя спокойствие, потребовал я.
— Еще чего, это плата мне за страдания. Кто вломился ко мне, не дав выспаться? А ведь я только-только прилег.
— Покажешь кому-нибудь, и тогда уже я тебя придушу, — сдержанно пообещал я.
Хаттори ухмыльнулся:
— Не боись. Разве что той, которая похитила твое сердце.
Я скрипнул зубами, проклиная идею обратиться к скользкому отпрыску дома Вилас. Ящер прозорливый. Но Шен являлся одним из немногих, кто в силу склада характера действительно мог помочь. Кроме того, я ему доверял.
— Тебе придется спуститься в Средний Мир, — предупредил я друга. — Ты послужишь моим проводником и прикрытием.
— Ну и запросы у тебя, за один портрет не отделаешься.
— Серьезно, Шен. Не стану скрывать, ты рискуешь, помогая мне. Глава настроен решительно и… я близок к тому, чтобы и вовсе оказаться в подземельях.
Друг выпрямил спину и несколько минут задумчиво разглядывал мое лицо, мы оба молчали.
— Итак, куда ты вляпался? Клянусь, даже моя буйная фантазия не может придумать повода. Ты здоров? Временное помутнение рассудка отлично бы все объяснило.
Понимая, что так просто он не успокоится, да и имеет право знать — действительно же рискует — я пошел на хитрость, решив сыграть на любопытстве друга.
— Обещаю рассказать, но только если затея получится и мы попадем в Средний Мир.
— Ты дракон или демон, Сильфы тебя разрази? А если не получится, я тоже отправлюсь в застенки подземелий и даже не узнаю, за что пострадал?
— Поверь, отсутствие этого знания лишь облегчит твою участь.
— И с чего вдруг мне понадобится туда, куда я отродясь не совался? Если ты на особом контроле, то мое внезапное желание покинуть родину покажется более чем подозрительным.
Я улыбнулся, ожидая подобного вопроса. В друге я не ошибся.
— Вспоминай, не было ли в последнее время у эльфов каких-нибудь новых потрясающих идей, открытий, достижений — любой повод сгодится. Дальше, думаю, ты и сам сообразишь, что к чему.
Шен почесал одну бровь, потом вторую, зажмурил глаза, забормотал:
— Это не годится, это ерунда, живые скульптуры… нет, слишком мелко. Художественное литье хрусталя… хм-хм, уже изучили. О. Есть одно многообещающее направление, как раз недавно обсуждали, что было бы неплохо подготовить краткий обзор — стоит ли оно того, чтобы задействовать внешние связи. Но ведь в этом случае мне действительно придется тащиться к ушастым, — Друг жалобно округлил глаза. — По живому режешь, смотри, чтоб я не зря старался.
Мне бы его проблемы.
— Хватит придуриваться, если все выгорит, я сам к твоим эльфам слетаю и соберу информацию.
Шен с подозрением на меня покосился. Ну да, сейчас я был очень сговорчив и мог пообещать почти что угодно. Хаттори перестал кривляться и очень серьезно спросил:
— Акатоши, дело настолько важное, что ты готов идти на крайние меры и нарушить прямой указ Главы Совета Старейшин? Тебе же не нужно объяснять последствия? Ты лучше меня разбираешься в ваших тонкостях. Даже то, что я слышал краем уха от брата, весьма впечатляет.
Я молча кивнул и в два глотка допил остывший улунай.
— Это вторая причина, по которой я обратился именно к тебе. Если что случится, Шалиас сможет тебя выгородить: он прекрасно разбирается в правовых особенностях. Кроме того, раз для тебя внутренние дела управления не пустой звук, ты понимаешь всю серьезность мероприятия и идешь мне на помощь осознанно.
Шен еще больше посуровел, видимо, медленно, но верно прикидывая размах моего проступка. В конечном итоге друг кивнул и вновь принял безмятежный вид, коротко уточнил:
— Когда?
— Через три дня, может, позже, все будет зависеть от разговора с главой.
— Хорошо, я успею подготовиться.
— Спасибо, Шен. Я не забуду, на чьей бы стороне ты ни остался впоследствии.
Он озабоченно покосился на меня, но уточнять ничего не стал. Я поднялся: время утекало быстро, а у меня оставалось еще очень много дел.
— Так кто она? — внезапно поинтересовался друг. — Это-то хотя бы не тайна?
— Скоро узнаешь, — выдавил я и спешно прошагал к дверям. Только оказавшись на пороге, добавил: — До встречи, — Сбежал вниз по ступенькам и расправил крылья, одновременно отталкиваясь от земли.
Полет, свобода, ветер ласкает кожу. Если бы я сказал, что мне не страшно, то солгал бы себе. Выступив в открытую против Совета, я запущу неподконтрольную лавину событий. Я взял курс на восток и вместе с пламенем выпустил на волю терзающие душу чувства. Кто знает, сколько раз я успею подняться в небо? Я обещал Лисе этот полет, и я сдержу слово, буду бороться столько, сколько хватит сил, и да помогут мне Сильфы.
ГЛАВА 2
Я сидела на лавочке в самой дальней части Арборетума, бездумно уставившись на янтарный кристалл. Он выделялся на фоне общей друзы вытянутой формой и особенным строением граней. Но сейчас красота минералов меня мало интересовала: настроение было отвратительное, и цвет камня вызывал лишь щемящую грусть, напоминая о глазах любимого дракона. Тролль облезлый, ну почему? Почему, стоит только почувствовать крупицу счастья, как все тут же, будто нарочно, идет наперекосяк? Демоны эту Ширу побери. Хотя… демоны-то как раз вели себя безупречно. После того как Шанти спешно покинул Царство, близнецы постоянно держали меня в поле зрения, пытаясь отвлечь от тяжелых мыслей. Не получилось.
Нам не оставили возможности хоть немного побыть вместе, мы не успели обо всем договорить, я не успела насладиться его теплом и лаской. Проклятье, ведь я только-только испытала истинное счастье, только поверила, что все будет хорошо. После той злополучной сцены с участием белобрысой драконицы, Шанти наскоро переговорил с Дантом, попрощался со мной, стребовав обещание в течение трех дней покинуть пределы Нижнего Мира, и ушел. Насколько я поняла, ушел разбираться с последствиями чрезмерной болтливости незабвенной Ширы. Вздохнула и закусила губу, стараясь подавить непрошенные слезы. Я должна быть сильной, нельзя раскисать, ведь знала, что предстоит непростой путь. Впереди еще долгая борьба за право на любовь, нужно собраться.