— Значит, так… — начала она деловым тоном.
Собралась в три секунды, наподдавав себе мысленно, и в голове у нее все выстроилось в ряд по данной версии.
— Отвечаю!
Он восхитился про себя. Не так чтобы сильно — в меру, но все же восхитился!
Она откинула челку, зло сверкнула балтийскими глазами и вернулась в привычное для нее состояние язвительной, умной, надменно-отстраненной женщины.
Молодец!
— Меня бесполезно красть для выкупа. Никто бы ничего за меня не дал.
Опля! Это как же? А он только позволил себе немного расслабиться.
— Как это? А ваша мама? Друзья, сотрудники, родственники? Любимый?
— Любимого нет, ни богатого, что мы уже обсуждали, ни бедного, никакого, — четко, как на экзамене отвечала она, — друзья не в счет по разным причинам, но нет! На работе никто, кроме меня, не может распоряжаться средствами, заместитель мой имеет ограниченные права и вытащить требуемую сумму не сможет. Я понимаю, что меня могут заставить подписать любые документы, но и это не пройдет. Когда я начинала, меня «крышевали» и бандиты, и менты. Со стороны органов это был мой бывший одноклассник, и мы были пусть не в дружеских отношениях, но в неплохих. Он мне давал довольно дельные советы. По одному из его советов, в моих документах во всех инстанциях оговорен пункт, что заверять все деловые бумаги имеет право только один конкретный нотариyс. В случае его смерти или ухода от дел его правопреемник из той же фирмы. Если я предоставлю документ, заверенный другим нотариусом, то это является поводом для обращения в органы. Это условие специально было оговорено, чтобы избежать таких вот случаев, я уж точно не помню, оформляли все юристы, но знаю, что никакие документы, предоставленные не мной лично и заверенные черт-те кем, не проканают. Потом, у меня штат юристов, которые так просто не дадут провести ни одну бумажку. В любом случае мы возвращаемся к тому, что сразу же будет привлечена милиция. — Она перевела дыхание и завершающим аккордом добавила ему поводов для раздумий: — И мама за меня денег не даст и ничего делать не станет.
Вот вам и здрасте! Что ж там за мама такая?
— Я уверена, что, когда планируется данный вид вымогательства, похитители узнают все об объекте, а потом действуют. Поэтому, думаю, версию номер два мы можем с вами смело отбросить.
— Сомневаюсь, — не согласился он с ее категорическим утверждением. — Саш, всегда есть возможность и схемы, как заполучить деньги в обход, тем более если человек находится в руках у вымогателей. Да вы сами им подскажете, когда пытать начнут!
— Возможно, но похитители должны понимать, что в моем случае будет привлечена милиция. И от меня это уже не зависит. Мне кажется, что версия с похищением для выкупа весьма сомнительна. Что вы еще можете предложить?
Тоном, которым королева дает понять смущенному ювелиру, что бриллиант, который он ей предлагает, для нее мелковат оскорбительно. Видимо, не все так отболело про маму, как она представляет внешне, да и про друзей непонятных. Например, Лиля Иванова.
— Да все то же, — отозвался «пристыженный ювелир». — Обидели какого-нибудь злопамятного и достаточно богатого любовника или кандидата в оные?
— Нет, не отказывала и не бросала! — холодно отрезала она.
Спохватилась, вспомнив, что он-то тут ни при чем, и вообще герой сегодняшнего бенефиса — спасает, помогает, выслушивает! И кинулась оправдываться:
— Мы сейчас запускаем новую линию, поэтому у меня ни времени, ни сил, ни черта нет, чтобы заниматься еще и амурными делами! Мне выспаться некогда уже много лет!
Пожаловалась она не пойми кому, ну не ему же!
— Подведем итог. — Господин Гуров сочувствия не выказал. — Из всего сказанного следует, что вы даже отдаленно не представляете, кому и зачем понадобилось вас похищать. Я правильно понял?
— Правильно.
— Может, вы каким-то образом были раньше или сейчас замешаны в криминале? Я не спрашиваю, понимая, что незнакомому человеку, да и знакомому тоже, вы не признаетесь. Да и не надо! Я предлагаю вам самой обдумать этот вариант.
— Да нечего думать! — попыталась возмутиться Сашка,
На полноценную эмоцию сил не хватило, так что получилось что-то вроде сипения придушенной кошки.
— Абсолютно, двухсотпудово нет! Нет, и все, без вариантов!
— И что у нас остается? — невозмутимо спросил он, никак не прореагировав на праведное Сашкино шипение.
— Только вариант с завещанием. И то все это туманно, уверена, что это не так делается.
— А как делается? Вы точно знаете? — начал заводиться он.