И теперь, уединившись в своей комнате, парень пытался лихорадочно придумать себе какое-нибудь оправдание. Не статус фаворита, так хоть, может, жизнь и свободу сумеет сохранить!
Однако пока ничего путного в голову не приходило…
* * *
Мариза сузила серые глаза и медленно обернулась к Арабелле, своей самой верной служанке, фрейлине, почти подруге — если у столь высокопоставленных персон могли быть подруги.
— Повтори! — холодно приказала она. Холод, впрочем, адресовался не ей, и Арабелла это прекрасно поняла. Слишком давно и слишком хорошо она знала свою госпожу, чтобы научиться понимать и различать малейшие нюансы ее переменчивого настроения.
— Господин Пьер был в покоях юной королевы, — спокойно сказала она, с отстраненным любопытством наблюдая за реакцией Маризы.
На судьбу Пьера Арабелле было плевать, ей никогда не нравился этот слащаво-порочный тип… Такая, как Мариза, достойна лучшего! Разве это дело, если твой любовник тащит в свою постель любую мало-мальски хорошенькую дамочку?
— Невероятная наглость, — то ли удивилась, то ли восхитилась Мариза. Она сидела у зеркала в своем будуаре и водила пуховкой по бледному лицу, пользуясь выдавшейся свободной минутой, чтобы поправить грим и прическу. В юности утренних процедур хватало, чтобы продержаться весь день "на высоте", теперь же, увы, приходилось проявлять куда больше изворотливости…
— Вы ему это простите? — поразилась Арабелла. Стоя за высокой спинкой ее стула, она с недоумением взирала на свою госпожу. — На мой взгляд, этого не стоит делать!
Арабелла была моложе Маризы, но все равно проигрывала ей внешне: высокая и излишне худая, почти костлявая, с вытянутым "лошадиным" лицом и невыразительным пучком русых волос, она казалась унылой и скучной. И даже самые дорогие наряды, которыми ее милостиво одаривала царственная "подруга", не могли превратить Арабеллу в красотку. Маризу это, впрочем, вполне утаивало… ей вовсе не хотелось создавать себе конкурентку!
— Не знаю… — задумчиво протянула Мариза. Склонив голову набок, она хмуро изучала свое отражение, с неудовольствием подмечая мелкие морщинки, скрыть которые не мог и макияж. Впрочем, старела она красиво… возраст ей шел. — Мне нужно подумать.
— Что тут думать, миледи! — всплеснула руками Арабелла. Ей была позволена некоторая вольность в общении со своей госпожой и подругой, однако пользовалась она подобной привилегией в весьма разумных пределах… понимая, сколь зыбко подобное снисходительное расположение!
Тем не менее, сейчас женщина сочла возможным чуть повысить голос и даже придать интонациям некоторую резкость:
— Миледи, он поступил не просто глупо, но и бесстыдно! А юная королева? Как она, должно быть, испугалась! Дело могло завершиться очень плохо.
— Могло, — нехотя признала Мариза. Бросив взгляд через плечо на верную подругу, она хмуро улыбнулась: — Неприятно признавать, но ты, пожалуй, права…
Арабелла просияла в ответ сдержанной улыбкой… Впрочем, радость женщины тотчас потухла, потому что регентша беспечно добавила, возвращаясь к своим косметическим принадлежностям:
— Но пока повременим!
— Что-о? — не в силах скрыть разочарование, буквально простонала Арабелла. — Но почему, Мариза, почему, во имя всех святых?!
Она редко позволяла себе роскошь называть регентшу просто по имени — лишь в особенно эмоциональные минуты. Мариза никак не отреагировала на подобную фамильярность, только подняла бровь, словно недоумевая о причине столь бурного всплеска чувств, и спокойно пояснила:
— Для начала надо во всем разобраться.
— Ты достойна лучшего, Мариза! — убежденно заявила Арабелла, с искренней преданностью глядя на свою леди. И эта искренность, и сами слова смягчили Маризу, которая в первый миг насупилась, услышав обращение на "ты". Не оборачиваясь к фрейлине и глядя на ее зеркального двойника, она вполне миролюбиво сказала:
— Я знаю, Арабелла. Я достойна лучшего. И я хочу этого лучшего найти, а уж потом прогоню Пьера…
— Ты легко найдешь его, Мариза! — твердо произнесла Арабелла, успокоившись.
— И это я тоже знаю, милая подруга, — усмехнулась регентша. — Но все равно спасибо…
* * *
— Вы ослепительны, Ваше Величество! — уверенно произнесла Марта, и это не было пустой похвалой или льстивым комплиментом. При взгляде на юную королеву никто не усомнился бы в искренности ее верной помощницы. Да, Изабелла была невероятно хороша в своей шелковом платье нежного лазурного оттенка, с убранными в изысканный узел и украшенными бриллиантовой диадемой волосами, с умело подкрашенным лицом, ставшим благодаря гриму чуть более тонким и "взрослым".