— И если это так, то у Марка есть отличный повод разозлиться на меня. И даже прийти в ярость. — Она перевела Дух и добавила: — Марк знает, что я люблю шить, — и убийца пользуется иголкой. А сегодня вечером он заговорил про Канзас, кукурузные поля, некрасивое нижнее белье, которое я носила… — «…и ношу до сих пор».
— А кроме того, — негромко продолжил Лукас, — и Марк, и убийца явные садисты. Но вчера вы все-таки решили не рассказывать мне про него.
— Да.
— Почему?
— Потому что я могу представить себе, как разъяренный Марк гонится за мной, бьет, издевается как хочет — и даже убивает под конец. Но то, что делает этот тип, слишком для него сложно. Все так тонко просчитано. Не упущена ни единая мелочь.
— А кроме того, потому, — добавил Лукас, — что ему потребовалось бы немалое время — возможно, даже не один год — провести в Манхэттене, чтобы установить, какие связи были между жертвами и мной. Насколько я понимаю, это само по себе исключает Марка из списка подозреваемых.
— Да. Все правильно. Значит, — обессиленно вздохнула Гален, — вы не думаете, что это он.
Но Лукас только теперь пришел к окончательному решению. Это не мог быть Марк. Несмотря на совпадение таких важных улик, как иголки и мясницкий нож, и менее значительных деталей вроде кукурузных полей и грубого нижнего белья. Последние, кстати, вообще легко додумывались на ходу, при наличии достаточного воображения и информации, предоставленной Розалин Сент-Джон на суд широкой общественности. Не стоило, конечно, окончательно успокаиваться и отметать Марка совсем. Однако Лукас больше не собирался разрабатывать эту линию. Он не считал, не чувствовал в Марке нужного ему убийцу.
— Нет, — отвечал Лукас, — не думаю. Но это еще не значит, что я не проверю все до конца и не установлю совершенно точно, не выезжал ли Марк из Сан-Диего в определенные дни. Лучше всего, если он в это время окажется на дежурстве. Только вас, Гален, это уже не коснется.
— Вы по-прежнему хотите от меня избавиться.
— Я хочу отстранить вас от дела, — поправил Лукас. — Ради вашей же пользы.
Повисло молчание. Тишина, сотрясаемая неслышным грохотом. Это ее сердце, обезумев, неистово билось в грудной клетке. Он хочет, чтобы Гален ушла. Ради нее. Ради ее пользы.
Белоснежные часы на каминной полке пробили четыре часа утра — чистый, мелодичный звук, безмятежное напоминание о развеянных чарах и погибшей сказке. А также о мучениях и смерти.
Гален заговорила, едва дождавшись, пока часы перестанут бить.
— Я остаюсь, лейтенант. — «Ради тебя. Чтобы помочь тебе отомстить бессердечному палачу и положить конец пыткам. Ради твоей же пользы». — Вы ведь понимаете — мы оба в одной лодке. А кроме того, я не хочу отказывать себе в удовольствии пережить это приключение до конца.
Гален понимала, что мчится на полной скорости прямо на айсберг, но нисколько не боялась столкновения. Она выдержит испытание. Не может не выдержать. Правда, пока ей лучше не задумываться о подробностях предстоящих дел. К примеру, о прослушиваемой полицией беседе, о сексе с убийцей по имени Лукас, не говоря уже о его требовании заняться этим на деле и ее намерении притвориться, что она подчинилась.
— Хорошо? — спросила она.
— Да. На данный момент.
«Навсегда!» — поклялась про себя Гален. Она не отступит до самого конца, как бы трудно ей ни пришлось.
Но он уже нависал над ней — сверкающая холодная глыба — и выглядел так грозно, что Гален больше не смела смотреть ему в лицо. Она перевела взгляд на темное окно. И увидела свое отражение. Нелепое пугало в мешковатом тренировочном костюме.
— Как по-вашему, мне следует заняться теми покупками, о которых говорил убийца? — спросила она обращаясь к своему отражению на гладком стекле. «А значит, пойти к Офелии и выбрать самое сексуальное и возбуждающее белье?»
— Это не обязательно, но желательно, — без запинки отвечал ей подтянутый, элегантный и чувственный красавец.
— Чтобы уменьшить долю лжи, которой мне придется сдобрить наш разговор? — Она смотрела на своего двойника и мысленно повторяла, что она такая, какая есть. Это та правда, о которой нельзя забывать ни на минуту.
— Верно, Гален! — Он двинулся с места, заслоняя от нее окно. Она потупилась и смешалась еще сильнее. — Вам вовсе не обязательно будет надевать все эти вещи. Но если вы рядом с собой положите что-то из них, то при необходимости легко сможете и описать наряд поподробнее — это наверняка облегчит разговор. Как и обещали, к двум часам мы доставим Кейси ваших Барби, а потом успеем заскочить к Офелии по пути на Риверсайд-драйв, где вы возьмете интервью у Джанет Белл.