— Конечно! — маленькая девчонка упрямо гнула свою линию. — Ты ведь даже ботинок одного из них носишь у себя в рюкзаке, — указала она.
Я вспыхнула и в сердцах сорвала рюкзак. Ну, был у нее талант выводить из себя. Ботинок Холмса, и вправду, все еще лежал там.
— Да… не нужен он мне! — воскликнула я, ибо эти незримые нити, упорно напоминающие о гадком детективе, меня раздражали уже вконец. Я замахнулась ботинком и запустила в чащу, слева от себя. — Он случайно завалялся у меня в рюкзаке, понятно?
— Нет, это только еще точнее доказывает, что… — начала уперто выводить цепочку стройных логических заключений Сара, но я ее прервала последним усилием:
— Ты же сама сказала — фея не может влюбиться.
— Да, это факт, но ты говорила, что ты не фея.
— Ты весьма проницательна, — пошла я на хитрость, хватаясь за соломинку. — И вычислила меня, хоть я и старательно скрывала это.
— Но почему? — наконец Сара заговорила по-другому. Ну вот, заставила ребенка поверить в очередную небылицу. Я снова фея.
— Видишь ли, — начала я сочинение причины. — Быть феей немного опасно. Это рисковая профессия.
— Но…
— Все, больше ничего не скажу. Это секрет, и ты никому не должна о нем говорить, договорились, Сара?
Она довольно кивнула головой.
— И я теперь дружу с феей! Это ж надо! — помчалась она было вперед вприпрыжку, но тут же вернулась: — А как же ботинок! Он наверняка был нужен для совершения чудес.
— Тс-с! — остановила я ее. В кустах что-то шевелилось.
— Не бойся, — громко сказала Сара. — Волки по ночам охотятся, для медведя сильно маленький. Кролик какой-нибудь.
Она взяла палку и пошевелила куст. На дорожку выбежал весь в репьях… Миин Рыжик!
— Рыжик! — обрадовалась я его появлению так, как если бы он был своей хозяйкой.
Он обиженно мяукнул и, видимо вспомнив старые добрые времена, поспешил потереться о мои преклоненные колени и руки.
— У вас есть кот! — завопила в восторге Сара. — Ну, теперь вы точно фея! А ночью вы становитесь злой феей, да?
Я уже хотела за такую чушь не знаю, что с ней сделать, как из кустов раздался дикий вопль:
— Стой, несчастный! — и на дорожку выпрыгнул человек с безумным азартным взглядом, явно пострадавший от погони за бедным заблудившимся Рыжиком. Его руки сжимали стрелу в луке на изготовке, листья и ветки венчали прорванные рукава и голову. Но… одного взгляда было достаточно, чтобы узнать безумного ученого. — О, фея Какатоесть? — при виде меня он вдруг сразу остепенился.
— До какой же стадии голода должен дойти ученый, чтобы желать полакомиться котом, принадлежащим его друзьям? — сострила я в ответ на его изысканное приветствие.
— Мы с Жаком исследуем вопрос портала, — пояснил Док, складывая лук и стрелу, — и дошли до последней стадии.
Я улыбнулась. Он всегда мне казался забавным (кроме, пожалуй, эпичного момента полета на Андриане, когда я крутила педали, а он командовал).
— У нас есть кое-что, — обнадежила я, вспомнив про пирог от бабушки. — Это Сара, — представила я свою спутницу, что уже сгорала от интереса.
— Ну, пойдем тогда к нашему пристанищу, — позвал ученый, быстро представившись Саре Доком с прелюбезнейшим полупоклоном и улыбкой. — Жак.. м..м.. тоже не прочь будет поесть.
Я усмехнулась и покачала головой. Имел ведь талант изысканного нахальства получить то, чего хочет.
— И что ж вы ищете-то в соседнем королевстве? — спросила я, когда мы отправились вслед за безумным ученым.
— Отрабатываем новую гипотезу, — уклончиво отвечал безумный ученый. Его даже не занял вопрос, отчего я не с Мией, а с Сарой, куда иду и что тут делаю. Впрочем, дело обычное.
— А что за гипотеза? — поинтересовалась Сара. Ее явно ожидали новые впечатления, в поиске которых она отправилась со мной.
— О том, что, будь слоны хоть на тонну легче, они все же могли бы прыгать, — отшутился Док.
Сара задумалась. Она ж, наверно, даже не знала, кто такие слоны, тем более о том неоспоримом факте, что это единственные млекопитающие на планете, которые не умеют прыгать.
— Разве мы не знаем, что портал развалился? — возразила я.
— Да и что же, что развалился! — вновь рассердился безумный ученый. — Ты столького не принимаешь во внимание! Во-первых…
Пока мы дошли, он меня сразил выпадами против моей аналитической состоятельности до того, что я уже пожалела, что согласилась отдать ему пирог.