Я лениво размышляла о том, что было бы, если бы я обладала достаточной силой воли, чтобы просто задержать дыхание, пока не умру. Флора плюхнулась на мою кровать и взяла меня за руку. - Не думай, что я позволю тебе недооценивать себя девочка. Потрать пять минут на макияж, оголи немного грудь, надень подходящую одежду, и он точно будет твоим.
По мнению Флоры, это было так просто. По ее словам, это был мгновенный рецепт успеха. Моим? Конечно, если у него была страсть к девушкам, которые могут работать очень эффективно, несмотря на лишние десять килограммов веса, или умеют готовить спагетти. Я была уверенна, что я в полном дерьме.
Я собиралась объяснить ей, что у меня нет цели, соблазнить его.
- Я не хочу, чтобы он был моим, – прошептала я.
Она вздернула бровь и фыркнула. - Ты понимаешь, что ты единственная девушка, с которой он просто поговорил?
Это правда. Нет никаких сомнений в том, что у Каллума Самскевича имелся свой собственный «Фан-клуб».
- Это совершенно не стоит драмы, которая приходит в твою жизнь вместе с футболистами, но ты права, должен быть закон против горячей внешности. Это слишком отвлекает. Не говоря уже о том, что он весит как буйвол, - сказала Фло с широкой улыбкой.
Я отбросила подушку.
- Подожди, что? Откуда ты знаешь?
- Сплетни, - сказала она, осматривая свой маникюр.
Я должна была догадаться. Образ обнаженного Каллума всплыл в моей голове, и я засмеялась. В нем он выглядел как мышечная тренога, при чем среднюю из трёх ног ему пришлось свернуть, как садовый шланг, чтобы поместить в штаны.
Это даже хорошо?
Я не знакома с этой частью мужской анатомии. Я имею ввиду, что только один раз целовалась со Стивеном Бушмилом на выпускном вечере, четыре года назад, после чего он был подвешен, как комар.
На моих щеках разлился бордовый румянец, и я выбросила образ обнаженного Каллума из своей головы, сосредоточив свое внимание на облупившейся краске на потолке.
- Что ж, тем лучше для него. И конечно, он очень красивый. Но мне все равно не интересно.
В этом я не была до конца уверена, но есть одна вещь, которую я знала точно. Футболисты плохие бой-френды. Двадцать четыре на семь у них всего три вещи на уме: футбол, они сами и другие девушки. Именно в таком порядке. Нужно быть мазохистской, чтобы хотеть быть с таким парнем, как Каллум. Не то чтобы у него когда-нибудь что-то выйдет, с кем-то вроде меня.
Флора была моей лучшей подругой. Она знала меня лучше, чем я сама себя. Девяносто девять процентов из всего времени мне это нравилось. Именно из-за нее я переживала, день изо дня, борьбу за жизнь в Каппе.
Мы были вторым наследием, которое боролось. Ее сестра была Каппа, как и моя мама, из-за этого мы автоматически ими стали. Флоре нравилось, что я была не такой как все.
- Фло, ты знаешь, о ком ты говоришь? Это же я?
- О, правда. Ты снова ненавидишь футболистов?
В моей памяти материализовалось выступление, где мой отец был почетным гостем. Он размахнулся и чуть не сломал перила, когда пытался подняться по лестнице. Я слышала через дверь, как мама сказала ему, что видела помаду на его рубашке. Он был жалким мудаком, и все же ему удавалось провернуть все так, что бы она извинялась.
Я ответила ей, - у них у всех огромное «эго». Они относятся к женщинам как к дерьму.
- Конечно, но не все из них, Пчелка.
Я встала, - это не имеет значения, я не собираюсь тратить свое время на охоту за несколькими исключениями из правил. Я там, чтобы помогать ему с терапией, а не становиться его девушкой.
Флора сделала мечтательное лицо и выдала, - ты трогаешь его…
Неа. Нет, – я перебила её.
Я собиралась на кухню, когда мой телефон загудел от входящего сообщения.
Нажав на экран, я прочитала:
«ТНК 4, сегодня. Колено чувствует себя хорошо. Следующая суббота? То же время на том же месте?»
Я застонала. Мы же вроде договорились? Ткнув в экран, удалила входящее сообщение. Я просто себя накручиваю, слишком много всего произошло, мне не нужно думать о Каллуме вообще.
Но я не могла отрицать того, что не жду субботы.
Глава 4
Кэл
Сцена в фильме «Бунтарь без идеала», где Джим Старк - Джеймс Дин- с его родителями после того, как их арестовали за пьянство в общественном месте и они спорили, идя, то назад, то вперед, не обращая внимания на него, пока он не кричит «ты разрываешь мне сердце!»
После просмотра фильма, эти слова эхом отзываются во мне.
Я должен справиться с программой. «Давай до колена. Это идти больше или вернуться домой. Сделай или умри. Тебя нет в команде». Я вспомнил многие поговорки тренера Била. Пока я думал, почувствовал болевой укол по бокам от коленной чашечки и прямо в бедро. Каждый раз, когда я разминал его, оно давало мне о себе знать, довольно ясно.
Отвали парень. Я чувствовал себя, так чертовски хорошо, накануне. Тренер Бил сказал, что я могу прийти и заниматься, только легкими упражнениями. Я был там, бегал и ловил мячи. Я чувствовал себя хорошо, чтобы быть на поле. Такое чувство, что каждый мускул в моем теле говорил «спасибо, спасибо, спасибо». Помню, я подумал: «твоей заднице лучше подружиться со скамейкой Вебер, потому что, скоро я вернусь, очень скоро».
Но, потом Эндрю бросил мяч. Кто-то сказал «выше головы Самски!». Я развернулся, поворачивая мое тело в сторону.
Он не ударил меня сначала. Я все о получении мяча. Я приземлился со свиной кожей в руке, и психанул, что устроил этот спектакль. Пока, я пытался встать на ногу, боль взметнулась к моему паху.
Сначала я думал, что мне нужно уйти. Я вышагивал вниз по обочине, я был очень напряжен и с каждым шагом, боль усиливалась.
И тогда я понял, во что я вляпался. Я был так уверен, что все наладится, но оказалось, что та работа, которую я проделал для улучшения моего состояния, оказалась напрасной, из-за одного неправильного движения и все вернулось на круги своя.
Я сделал шаг, и боль просто прожгла меня, и я резко стиснул зубы, не разжимая их.
Я сделал еще шаг и задушил стон боли глубоко в горле. Мне так было хреново.
Я не сделал еще и десяти шагов, как меня заметил Бил. Он хлопнул меня по спине и сказал «это лёд».
У него было непроницаемое лицо, но даже сквозь него, я увидел жалость. Я провел остаток практики, держа лёд у колена, наблюдая, как Вебер носится по всему полю и обратно, ловя мячи. Я не мог смотреть на товарищей по команде и поплелся в раздевалку. Она была почти пуста, что было хорошо.
Там был Джонсон. Парень никогда не пропускал тренажерный зал. Он увидел меня в зеркале, пока приглаживал свои мокрые черные волосы.
- Эй, Самски, ты идешь сегодня вечером?
Братство Джонсон д-Пхи, устраивают частые вечеринки. У них бочонки с пивом были открыты всегда, даже на завтрак. Обычно, после тяжелой трудовой недели и практики, я бы прыгал от возможности, чтобы немного развеяться и посмеяться, может и найти какую-нибудь телочку.
Сейчас в основном, я хотел что-то ударить, но я все равно кивнул.
- Да. Я буду там.
Нет ничего лучше, чем выпить и забыться. Джонсон усмехнулся и вытащил куртку с логотипом №32 Джерси. Эти цифры, он выбрил у себя и на голове, так же у него есть тату, на его икре с этой цифрой. Он жил спортом.
Как и я. Только с одной большой разницей. Я хотел его больше, чем он. Больше, чем все они вместе взятые. И теперь, я был на грани, чтобы потерять все. Бог знал, у меня не было других классов, чтобы заняться чем-то другим. Я был призван, чтобы играть.
- Твоя девушка здесь.
Я смотрел, как Джонсон взмахнул рюкзаком через плечо и закрыл шкафчик. Я обернулся и увидел, что Би, сидит возле стола терапии, уткнувшись в гигантский учебник по анатомии, и все ее остальные учебники лежат рядом. Что-то, она рано.