Прошло два месяца, и пара предстала перед судьей в муниципальном офисе, хотя Барни предпочитал устроить свадьбу по еврейскому ритуалу. Друзья Кейси, наоборот, вздохнули с облегчением.
— Я так счастлива! Даже щипала себя, не сон ли это, — призналась невеста Дэнни, когда та пришла ее поздравить перед церемонией. — Я просто не могу поверить, что все так случилось. Барни настолько отличается от всех мужиков, которые у меня были до него.
— Да-а-а… по крайней мере, он взрослый. — Дэнни обняла подругу. — Слава Богу, ты вернулась в реальный мир. Будь счастлива, дорогая. Больше никаких закидонов!
Что касается Барни, он называл себя "дважды неудачником" после двух разводов.
— Третья попытка всегда самая удачная! — веселился он. — Это как раз тот случай. Теперь женитьба навеки, а это кое-что значит.
Вот что произошло за три года до этого жаркого сентябрьского дня, когда две семейные пары оказались на борту "Фейрвезер". Теперь Кейси считала себя "ветераном в браке".
— Эй! Ты так сгоришь, — Кейси перевернула Дэнни на спину. — Не пора ли нам позаботиться о завтраке, как ты думаешь?
Дэнни прикрыла ладонью глаза от солнца и села на полотенце.
— Мне осточертела готовка!
Тед и Барни сидели на носу яхты и о чем-то спорили.
— Ох уж эти мне мужские разговоры! — ворчливо сказала Дэнни. — Наверняка спорят о биржевой политике или бейсболе.
Подруги обменялись понимающими улыбками, мол, "все равно, славные они у нас мальчики".
Изменилось направление ветра, и Теду пришлось развернуть парус. Дэнни наблюдала за его движениями. Тед — высокий, ладный, веснушчатый, босой, в истертой майке и шортах, что-то в нем все же осталось от того молодого идеалиста, который провозгласил в Эквадоре приоритет вечной любви. И в то же время он сильно изменился.
Она хотела, чтобы Тед обернулся к ней, поймал ее взгляд, подошел и обнял, но Тед был полностью занят парусом.
Кейси тоже наблюдала за ним.
— Он что, опять отращивает бороду? — поинтересовалась Кейси.
— На прошлой неделе перестал бриться. Возможно, это прозвучит глупо, но борода для Теда — своеобразная форма протеста, знак независимости или что-то вроде того, — ответила Дэнни, когда они спустились в кубрик, где мужчины их не могли услышать. — "Глобекс" — такое чопорное место, где все застегнуты до последней пуговицы. Для них всех борода — вызов. — Дэнни стала разворачивать свертки с едой. — Смешно, правда? У них предстоит сокращение штата, и Тед подозревает, что он первый в черном списке. Трудно представить, как он будет себя чувствовать, оказавшись на улице. Общественные связи — бизнес молодых, ты меня понимаешь. Ему нравилась эта работа. А теперь!.. Чертовы красители!.. Ладно, хватит об этом…
— К черту неприятности, — согласилась Кейси.
Свои проблемы она всегда считала более значительными.
За год до этого состоялось слияние двух больших компаний, "Аклэнд ойл оф Техас" и "Самаранд инк.", в результате родился крупный концерн "Глобекс".
Это был удачный "брак по расчету", новый промышленный конгломерат вошел в число ста крупнейших американских компаний. Мортон Кэтчел взлетел на новую высоту. Правда, "брачный союз" скорее напоминал изнасилование.
Кэтчел имел репутацию жесткого, скаредного техасца. Фирмы, которые он создавал, вели себя с конкурентами так же, как их хозяин. А он не прятал кулаков.
Через несколько месяцев после объединения компаний "Глобекс" стал распродавать наименее доходные подразделения. Первой пошла с молотка фирма "Промышленные красители".
"Мы должны избавиться от лишних расходов, — говорилось во внутреннем меморандуме Кэтчела. — Там, где необходимо, персонал сокращаемых подразделений будет переведен в другие части корпорации. Чем экономнее будет "Глобекс", тем сильнее".
Появление меморандума стало сигналом для отстрела неугодных и слишком самостоятельных сотрудников.
Каждое утро Тед уходил в контору, не зная, чем закончится день. Его могли в любой момент выставить из концерна, а могли оставить еще на какое-то время.
В "Глобексе" стало слышно, как муха пролетает. Не звонили телефоны, молчали печатные машинки. В техническом отношении его отдел перестал функционировать. Сотрудники толпились в курилках, коридорах или за закрытыми дверьми кабинетов, вполголоса обсуждая слухи и всякие страшные истории. Все нервничали.
Как и остальные, Тед составил отчет о своей работе, отдал его охотникам из комиссии по реорганизации и потихоньку собирал свои вещи, ожидая решения своей судьбы. Перспективы найти работу в городе, который еще не оклемался от очередного экономического кризиса, были минимальные.