Дэнни оторвала взгляд от бумаг, наваленных на столе, и взглянула на шефа.
— Ха-ха! Как смешно!..
Джек вошел в кабинет и плюхнулся в кресло для посетителей.
— Боюсь даже с вами говорить. У вас такой измученный вид. Итак, Дэнни, чем вы тут занимаетесь? Зарабатываете деньги для фирмы? Объясните же мне, — он вытянул голову и схватил папку со стола. — "Джебанджер против Джебанджера"! Что за дело?
— Муж хочет увезти детей в Пакистан, говорит, что там его права защищены устоями ислама. Она хочет оформить опеку над ними и оставить детей здесь.
Джек неожиданно помрачнел.
— А у них есть деньги на адвоката?
— Он работает в газетном киоске. Я обратилась по поводу оплаты в Фонд юридической помощи.
— Это ужасно! — Джек потянулся за другой папкой. — "Боуэс против Грейста". Что это?
— Смешная история. Миссис Боуэс предъявляет иск своему любовнику, требуя возвращения лотерейного билета. Он выиграл, и она считает выигрыш их совместной собственностью. Навар невелик, но это интересный вопрос права.
— Не сомневаюсь, что Верховный суд тут же после вашего выступления внесет поправку в закон… Так… "Локни против Локни". Ну?!
— Мы представляем интересы мужа: он оказался на улице без средств к существованию. Дело слушается в среду…
— Если у него нет средств, как же мы получим от него гонорар, хотел бы я знать? Вы уверены, что он заплатит?.. Так… еще — "Геснер против Геснера". Да, знаю… отличный врач! Знаете, какие самые дорогие пять слов? "Эти зубы можно еще спасти"! — Джек расхохотался собственной шутке. — А еще говорят, что адвокаты сосут кровь из клиентов! Знаете, моя жена многие годы ходит лечиться к Геснеру. Он починил ей всю челюсть, и это стоило мне целого состояния. Может, этот случай поможет мне вернуть деньги назад?
— Думаю, да. Мы заставили их согласиться на наши условия. Это легкие деньги.
Прайт закивал головой. Ничто так не раздражало его, как затягивание выгодного дельца, конечно, если это затягивание не сулило еще больший доход.
— Что же натворил этот зубодробильщик? Спутался с какой-нибудь Тутси?
— Нечто вроде того, — ответила Дэнни, пользуясь возможностью сгладить негативное впечатление от ответов на другие вопросы. — Мне удалось выбить для миссис Геснер неплохой куш: дом, обстановку плюс пятьдесят процентов всего имущества. После развода она останется вполне состоятельной женщиной.
— Отлично, отлично… Надеюсь, ее не особенно расстроят слухи среди элитных приятелей в Глен-Коув. Вам бы побольше таких богатеньких распутников-оппонентов! Вы же не будете его валять в грязи?
— Нет, стороны пришли к соглашению.
— Ах, девочки, красотки! — напел под нос Джек какой-то мотивчик. — Значит, женская непорочность восторжествует над мужским распутством? Отличные клиенты!
Дэнни решила поостудить его.
— Ей уже за пятьдесят, — сказала она сквозь зубы. — Боюсь, определение "девочка" к ней вряд ли подходит.
— Господи, как же вы чувствительны, женщины! — Джек уперся руками в стол и изобразил на лице гримасу невинности. — Знаете, в чем ваша проблема, Дэнни? Вы не понимаете шуток.
"Нет, — хотелось ей крикнуть ему в лицо, — это не моя проблема!"
Джек наконец ушел, и Дэнни вернулась к работе, хотя теперь ей было ужасно трудно снова сконцентрироваться на документах. Она чувствовала себя разбитой, плохо понимала, что читает.
Кондиционер не работал, свет не зажигался, мешали шумы с улицы, отвлекала уборщица в коридоре, воняло гарью… Все в конторе раздражало.
В воскресные дни помещение фирмы не пустовало. Сюда приходили трудоголики вроде Джека Прайта. А раз был босс, значит, могли потребоваться секретарша и курьер. Кто утверждает, что нет таких, кто не может жить без своей работы?
А может, приходили не только люди одержимые. У кого-то за неделю накапливалось много бумажной работы, они не укладывались в рабочие часы.
"Неужели этим людям нечем больше заняться? Нет у них личной жизни, что ли?" — недоумевала раньше Дэнни.
Но вот и она тоже — в эти воскресные дни, когда клиенты не толпились в ожидании приема и не разрывались телефоны, она занималась чтением документов, сравнением данных, изучением деталей. Короче, сама искала себе занятие. Как и другие беглецы из дома. У них просто не было своего дома. Как и у нее. Ведь дом — не просто место, куда возвращаешься после работы. Это пристанище, куда стремишься, где тебя ждут.