Она очень старалась. Но иногда ее прорывало.
— А твоя соседка Нэнси?.. Ее родители не разведены?
Или:
— Ты не видела на прошлой неделе фотографию свиньи Мортона в журнале "Таймс"? Отцу, конечно, нужно бросить эту работу!
— Нам всем троим нужно придумать что-то на Рождество. Какие у тебя пожелания, любимая? — очередной бестактный вопрос.
И таких проколов было несколько. Но Саманта их словно не замечала. Очевидно, она ждала, что мать сама оттягивает главный разговор до праздничного ужина.
Обе, мать и дочь, чувствовали сильное напряжение. Выяснение отношений могло стать катастрофой. Приходилось затыкаться. Легче объяснить маленькой девочке, как дети на свет рождаются, чем добиться понимания, как случилось, что мама с папой разошлись в разные стороны.
Вечером в субботу возникла ситуация для интимного разговора с дочерью. Обстановка была самая подходящая. После ужина (к черту борьбу с калориями!) Сэм была вежливой, хотя чуть-чуть взъерошенной. Она рассказывала о жизни в колледже, говорила о подружках, хвалила ужин… Но все время избегала встретиться взглядом с матерью, игнорировала упоминания об отце. Дэнни ждала удобного момента.
После кофе, решила она, когда догорят свечи. Тогда она приступит к главному. Но Сэм словно чувствовала это настроение матери. Свечи догорели, и она вспорхнула со своего места, стала зевать, готовая укрыться в своей комнате.
— Отличный был ужин. Спасибо, мам.
— Не за что, дорогая! Рада, что тебе понравилось… Но нам надо серьезно поговорить.
Сэм, недовольная, снова опустилась на свой стул, не глядя на мать.
— Когда ты была ребенком, — начала издалека Дэнни, — я часто вскакивала среди ночи вся в слезах. В доме было совсем тихо, ни одного звука. Но я инстинктивно чувствовала: сейчас ты проснешься и начнешь кричать — еще за несколько минут. И, можешь мне поверить, так и случалось. Казалось, во мне какой-то будильник срабатывал. Я чувствовала на расстоянии твое состояние, чего ты захочешь. Настолько мы были друг с другом связаны. Твой отец говорил, что я просто ненормальная. Конечно, это было так много лет назад. Теперь тебе восемнадцать, ты совсем взрослая женщина. Поэтому мы можем уже выразить словами наши чувства. Скажи, как ты относишься к тому, что у нас случилось месяц назад?
Саманта вертела в руках пустую чашку из-под кофе.
— Я не хочу говорить об этом, — глухо сказала она.
— Мне тоже этот разговор не доставляет большого удовольствия, Сэм. Он вызывает только боль. Но от этой темы нам никуда не уйти, — спазм в горле мешал Дэнни говорить. — У твоего отца и у меня были, конечно, различия…
Зазвонил телефон.
— Я подойду, — Саманта кинулась к трубке, как к спасательному кругу.
— Черт с ним! Кто бы ни звонил, потом перезвонит, я скажу… — на другом конце провода раздался незнакомый баритон.
— Можно позвать Саманту, пожалуйста…
— Могу я спросить, кто звонит?
Но, прежде чем Дэнни услышала ответ, Саманта выхватила у нее из рук телефонную трубку.
— Я поговорю из своей комнаты…
Дэнни налила себе виски и стала ждать возвращения дочери.
— Кто это был, любимая? — спросила она Саманту через двадцать минут.
— Друг.
— У твоего друга есть имя?
— У всех есть имя, мама.
— У него приятный голос. Очень мужественный. Он учится с тобой в колледже? — Саманта сделала неопределенный жест рукой, означавший, видимо, положительный ответ. — Ты встречаешься с ним? — осмелела Дэнни. — Он с твоего курса?
— Его зовут Кинг-Конг, и он хочет, чтобы я снялась с ним в следующем фильме. Достаточно?!
— Хорошо, хорошо! — Дэнни замахала руками. — Я ведь просто так спросила. Извини меня… Давай вернемся к нашему разговору?..
— Это ты говорила, я не произнесла ни слова. Весь день ты пыталась понять, что у меня в голове… Что я думаю. Что чувствую. И все такое. Так вот, что я чувствую, это только мое дело. Мое частное дело. Вы считаете, ребята, что только у вас могут быть свои секреты?
— Какие секреты, Сэм? Я стараюсь быть с тобой предельно откровенной…
— Вы с отцом отправили меня в колледж и делали вид, что ничего не происходит плохого, хотя уже тогда знали, что расстанетесь.
— Ничего подобного, Саманта…
— Разве нет?! Ты сказала мне, что у вас просто размолвка и всякую такую лабуду. И сегодня несешь целый день одну лажу. Ты мне ни разу, повторяю, ни разу не сказала, что он живет с другой женщиной. Я узнала это случайно, когда она вечером подняла трубку. Что я вам — пятое колесо в семейной телеге? Лишняя? Ну и замечательно!.. — Саманта боролась с собой, чтобы не расплакаться. — Я это все переживу как-нибудь. Я ведь для тебя все еще маленькая, не так ли? Именно так ты сказала, когда резала торт сегодня вечером. Ты даже произнесла напыщенную речь, как важен этот день рождения. Но если я еще ребенок, значит, я могу делать все, что угодно. Я могу выйти замуж, могу голосовать, могу наняться в армию… И оставьте меня все в покое! У тебя есть свои секреты, у меня — свои. Давай уважать права каждого, мать. — Дэнни с болью отметила это официальное обращение: "мать". Саманта второй раз произнесла его за вечер. — Я больше не твой маленький ребенок!..