-31-
У меня не было большого желания обзаводиться подругами, тем более такими гиперобщительными, как Сирена. Но она не дала мне ни единого шанса укрыться от ее общества. Сперва ее ненавязчивые брошенные стандартные фразы, когда мы встречались в коридоре, потом предложение вместе ходить на общие процедуры, потому что по ее словам это не так скучно, постепенно привели к тому, что я немного начала к ней привязываться, и даже с нетерпением стала ждать наших новых бесед. Ее муж Герман был прав, Сирена очаровательная женщина, хотя местами бестактная, в ней удивительно много энергии, и при нашем общение, часть этой энергии передается мне. Она как солнечная батарейка распространяет вокруг себя яркий свет наполненный жизнью, весь медицинский персонал ее обожает. Герман уехал на следующий день, но звонит Сирене каждый вечер, и они подолгу разговаривают по телефону. Пожалуй, это единственные моменты, когда быть рядом с ней не совсем комфортно. Мне-то Артур не звонит, а сама набирать его номер не отваживаюсь, и боюсь, тем самым позволяю нашим отношениям лететь ко всем чертям. Безумно не хватает его рядом, пусть молчаливого, холодного, но по-прежнему дорогого. И время идет, и от него с каждым разом слышно все меньше и меньше, и вся информация о нем доходит только через Полину, от чего хочется выть волком. Уже и не понимаю, зачем я в этой клинике, почему позволяю его матери медленно сводить меня с ума своим присутствием, почему не могу просто уйти, исчезнуть, раз все равно не нужна ему? И только когда ощущаю легкие толчки ребенка у себя в животе, понимаю - вот ради этого стоит. Ради крошечного существа, которое будет любить меня безоговорочно, и нуждается во мне как ни в ком другом, и стоит снести все, что не выпадет на мою долю. Все мои тревоги по сравнению с ожиданием рождения дочери начинают казаться невзрачными, пустыми, уходящими куда-то далеко-далеко. Пусть будет так как есть, моей малышке все самое лучшее, а сама и не такое смогу вытерпеть. Разве могла я когда то-мечтать, что буду рожать в одной из лучших клиник? Что после родов обо мне и ребенке станут заботиться прекрасные врачи? Конечно, нет, и представить не могла. Так пусть будет так, все ради нее одной. Иначе, я бы ушла, никто бы меня не остановил. Постепенно, начинаю замечать, что моя жизнь уже давно оказалась в некоем мыльном пузыре, где есть я, учёба, Сирена, мой будущий ребенок, а Полина просто служит надоедливым фоном. Я почти счастлива, и каждый день спокоен, и похож один на другой, не хватает только одного, но очень важного... Но к чему придираться? Как-то поздним вечером, я все еще сидела за книгой, безжалостно выделяя маркером в тексте для себя самое интересное, как ко мне без стука вошла Сирена. Она была бледной, и казалась напуганной. Медленно она подошла к кровати, на которой я сидела в полулежащем положении, и тихо прошептала: - Кажется, началось. В сторону тут же были отброшены и книга и маркер, я сразу предложила ей звать врачей, но Сирена наотрез отказалась. - Еще рано, они же меня сразу отведут в палату, лучше побуду с тобой. Мне эта идея показалась не самой лучшей, но спорить не стала, а взяла Сирену за руку, и мы вместе стали засекать время между схватками. Ей было страшно, но не смотря на это она продолжала шутить, говорить что будущий сын весь в отца, такой же нетерпеливый, и только ее бледность выдавала все ее внутренние переживания. И было от чего, по срокам Сирене ходить еще почти две недели, и ни она, ни я не были готовы к такому сюрпризу. Когда интервалы стали совсем маленькими я вызвала врачей, несмотря на протесты подруги. Врачи прибыли через пару минут, и уложили Сирену на каталку, погрузили в машину, а я поехала вместе с ней. - Хочешь, я буду рядом до конца? - внезапно предложила я ей, видя, как не хочется Сирене оставаться одной. Герман уже был на пути в Хайфу, и она была жутко расстроена, что его нет сейчас рядом. - С ума сошла? - ее глаза округлились, - до какого конца? Я не умираю, а рожаю! Ты горишь желанием окончательно напугать и меня и себя до смерти? Там же будет кровь и мои истошные вопли, пока меня будет разрывать собственный ребенок! Того и гляди сама рожать начнешь! Я криво улыбнулась. Вообще-то я имела ввиду тот момент, когда ее повезут в родовую палату, а не сам процесс родов, но ничего пояснять не стала. Дальше все было быстро, Сирену сперва отвезли в смотровую палату, где осмотрели, и почти сразу увезли в родильный кабинет, а мне разрешили остаться в зале ожидания, хотя и настоятельно предлагали вернуться к себе и ждать новостей. В зале совсем пусто, удобные, мягкие сидения так и манят к себе, но я слишком переживала за Сирену, и поэтому только могу бродить из угла в угол, поглаживая уже заметный животик. У меня тоже так будет? Страх? Паника? Сирена всегда казалась такой морально подготовленной, а тут... Спустя несколько часов ожиданий Сирена родила здорового мальчика весом в три килограмма и сто грамм, ростом пятьдесят пять сантиметров, о чем меня уведомила любезная медсестра. Эти часы тянулись для меня долго, а когда сообщили, как все прошло удачно, показались короткими минутами. Когда я вошла к Сирене в палату, куда ее перевели после родов, там уже был Герман, а я-то все высматривала его в холле, но видимо каким-то чудом все-таки проглядела его появление. Оба родителя любовались своим чадом, Сирена держала его на руках, совсем крошечного, и выглядела уставшей, но безмерно счастливой. Она заметила меня у дверей, и улыбнулась, тихо позвала подойти к ним. - Ты только посмотри! Какой красавец! Наш Адам, наш первенец! Герман с любовью коснулся губами лба Сирены, и осторожно взял с ее рук сына, показал мне. У меня дыхание перехватило, а внутри все замерло, когда я увидела крошечное личико их ребенка. Неужели и наш с Артуром ребенок будет также прекрасен! Эти сомкнутые пухлые губки, нежные щечки и немного прикрытые глазки - малыш засыпал, весь укутанный в большое белое одеяльце, всеми любимый и долгожданный. - Спасибо, Ульяна, что была рядом с ней, когда я не мог, - искренне поблагодарил Герман. И к моему сожалению убрал ребенка в люльку, чтобы тот мог поспать. - Уж поверь, я тебе это еще припомню, - устало прошептала Сирена, а Герман улыбался абсолютно счастливый и гордый. - Знаю, что припомнишь,- ответил он, усмехаясь,- а теперь отдыхай, пока он так сладко спит. - Вот это с радостью! - Сирена прикрыла глаза, откинувшись на подушки. - Ульяна! - позвала она, - ты лучший человек! Через несколько дней Сирена, Герман и их малыш Адам улетели домой. В день расставания, я не могла скрыть своих слёз - так не хотелось прощаться. - Ты мне сообщи обязательно, когда родишь, поняла? - строго напутствовала Сирена, крепко меня обнимая. - Может я даже смогу приехать. - И бросишь своего сына и мужа, чтобы только прилететь ко мне? Чокнулась? - рассмеялась я сквозь слезы. - Конечно! К тому времени я стану жутко злой из-за вечного недосыпания, и мне будет только в радость вырваться куда-нибудь подальше прочь от памперсов и детских отрыжек, - сказала она и снова крепко обняла, - Ну все! Держись! Я смотрела, как отъезжает машина, увозя от меня за тысячи километров, пожалуй, единственную женщину кроме Раисы Исааковны, сумевшую стать для меня кем-то большим, чем просто знакомой. - Хорошая женщина, - ко мне подошла Полина, положив на плечо руку, - у нее есть все шансы стать прекрасной матерью. Я не ответила, не хотелось ничего говорить. Мой мыльный пузырь лопнул. Осталась я и Полина. - Идем обратно, у меня для тебя хорошая новость, - я послушно побрела к дверям нашей гостиницы, - Хотела сказать тебе после отъезда твоей подружки, чтобы ты могла спокойно попрощаться. Я едва не фыркнула - какая забота с ее стороны. - Что за новость? - Завтра приедет Артур, у него самолет на два часа дня, и к вечеру он будет в Хайфе.