Кто эта отчаянная распутница, сидящая внутри?
Я сама себя загнала в угол и выйти из него нет никакой возможности, потому что со всех сторон ОН. Мужчина, пробуждающий во мне темную сторону. И мне точно больше не стоит испытывать судьбу. Надо бежать от него без оглядки! Бежать, пока во мне не возникла острая потребность отдаться Марку прямо на этом столе.
- Мисс Беккер?
Я резко вскочила на ноги и бросилась прочь из кабинета, краем глаза заметив очередной шок на лице профессора.
Да. Пусть лучше думает, что я сумасшедшая! Истеричная, больная на всю голову шлюховатая Виктория Беккер.
Ей богу, куплю резиновый член и сама себя лишу девственности!
Глава 8
- Анна-Виктория Беккер! Немедленно остановись! – разозленный до предела голос Лили вынудил послушно замереть.
Я обернулась и, тяжело дыша, осмотрелась. Спустя мгновение из двери появился Василий. Так себе охранник. Нерасторопный какой-то. Что ж, это даже на руку.
- Вика! Какого черта тут происходит?! – шипела Лиля, но я продолжала молча смотреть на дверь и вдыхать морозный воздух.
Никто меня больше не преследовал. Действительно, ну не будет же Марк Робертович бегать за какой-то там озабоченной психичкой! Ведь нет же?
- Беккер, я не дура и уж точно не слепая! Если ты сейчас же мне все не расскажешь, я придумаю все сама! И поверь, мои фантазии будут намного хуже твоей реальности!
- Ох, Лилечка… а вот это вряд ли…
Уже было успокоилась я, но на пороге института появился Горский во всей красе. Слегка растрепанный и злой. Красный блокнот в его руках подействовал на меня словно тряпка тореадора на быка во время корриды, только наоборот.
Профессор заметил нашу компанию, стоящую неподалеку, поднял руку вверх и хотел было уже что-то прокричать, но мой инстинкт преследуемого преступника сработал на опережение.
- Бежим отсюда, Верховская! – скомандовала я и, схватив подругу за руку, понеслась прочь во весь опор. Без оглядки. На Василия мне было откровенно похер.
Мы устроились в уютном кафе через пару кварталов за маленьким двухместным столиком у окна. Цербер занял позицию у барной стойки, попивая кофе.
Мы заказали розовое вино и какие-то салаты. Под эти нехитрые яства я и излила душу Лильке со слезами и всеми грязными подробностями. Исповедь получилась короткой, но весьма живой и эмоциональной.
- Ну ты, мать даешь! Когда только успела навертеть весь этот Армагеддон?! Ни на минуту тебя оставить нельзя.
- Лилечка, я в такой жопе, что самой темно и страшно.
- Ну не знаю. Чего в жопе-то? По-моему ты чересчур себя накрутила.
- Лиль, он встречается с этой бабой с кафедры!
- Да с чего ты взяла-то?
- Я их видела! Я же тебе все рассказала! Ты что мне не слушала?
- Ой, брось. То, что она отсосала ему в камышах, еще не означает серьезность его намерений. Завтра покажешь мне ее.
- Зачем?
- Вик, ну ты чего?! Ты практически добилась своего, еще чуток и профессор сам на тебя набросится и лишит невинности, а теперь включаешь заднюю, только потому, что он трахнул телку с кафедры? Ты же не думала, что он тоже девственник?
- Нет, конечно. А если у них все серьезно? А я разрушу их отношения…
- По-моему, ты слишком много на себя берешь. И слишком преувеличиваешь значимость минета. Прежде, чем посыпать свою прелестную голову пеплом, надо разобраться. Во-первых, точно понять – действительно ли они вместе. А во-вторых, даже если это и так, то изменять своей бабе или нет, мужик решает сам, поверь. Твое дело – предложить. А уж отказываться или нет, Горский как-нибудь сам разберется, не маленький.
- Не знаю, Лиль. Там, на кафедре, он почти издевался. Сидит, главное, смотрит так проницательно, а сам ехидно так спрашивает – Беккер, вы больше не будете получать удовольствие на моих лекциях?! ПРИКИНЬ!
Лиля, забыв о нормах приличия, ржала в голос, словно скаковая лошадь. От выпитого вина и сброшенного с души камня, мне заметно полегчало, и я прониклась заразительно хорошим настроением подруги.
Лиля ни разу меня не упрекнула, не обозвала развратной шлюхой или сексуально озабоченной извращенкой, более того даже хвалила за смелость. Рядом с Верховской я не чувствовала себя падшей женщиной и легко смогла посмеяться сама над собой и над ситуацией в целом.