Что касается библиотеки, то умных до Ивана в ней побывало более чем достаточно. Всем прочим любезно предлагали читать книги за столом читального зала. От чего с глубоким вздохом Иван отказался. В книжном магазине дела обстояли вполне благополучно. Относительно. Продавалось кое – что по общему устройству автомобиля и техническая механика для учащихся по специальности «Автомобилестроение». Иван к книгам по технике прикупил словарь и самоучитель по немецкому языку. Дорого. А вы как хотели? Букинистический отдел, это, то место где всё есть, но где цены на ходовой товар злее голодной собаки.
Капитан госбезопасности просмотрел четыре книги, а потом сказал, что по немецкому языку он может Ивану разговорник дать, поскольку в книгах для штафирок военных терминов нет, а их знать надо. В общем, вечером капитан посетит Ивана с визитом. У капитана тоже дежурство намечается этой ночью, да и документ обмыть надо. Особенно такой. Вот и гадай Ивану, кто есть особист Соломин?
Первыми документ, перед уходом по домам, обмыли работники гаража. На это пришлось потратить пару бутылок самогона. Закуска часть с кухни, а часть трофеи. Кухне за хлопоты уплачено было мёдом. Традиция, дело хорошее, но когда застолье через день, то карман любого счастливца стремительно пустеет. Тем более, когда Ивану приходится накрывать поляну не единожды по одному и тому же случаю. Соломин пришел, сразу, как последний работник гаража ушёл с территории госпиталя. Ничего удивительного, дежурному на крыше видны не только самолёты в ночном небе, но и люди, идущие по земле.
Посидели и поговорили Иван с Соломиным очень далеко за полночь. Капитан госбезопасности принёс, как и обещал компактный русско – немецкий разговорник с военной тематикой, новый, пахнущий типографской краской. Не подарок, а на время, но не насовсем. Застолье было вполне шикарное, поэтому начальник особого отдела госпиталя пытал ума у Ивана, пытаясь узнать, как тот до такой жизни докатился и при этом одновременно вербовал, обещая все возможные блага честного и отзывчивого к нуждам органов государства человека.
Агентом Иван не стал. Просто разъяснил своему другу, товарищу из НКВД, что с головой у Ивана огромные проблемы. Так зачем из – за этого страдать хорошим людям из органов? Вот ляпнет Иван глупость или дурь в него поселится и что тогда? Чей зад отвечать будет за дела больного, тем более практически комиссованного человека. Одна будет ситуация, когда агента вербанули нормального по всем справкам и совсем иной расклад, если справки указывают на больного, который болен на всю голову. Тут ничего не поможет, и отмазаться не удастся.
Только не так был прост капитан госбезопасности, единый в трёх ипостасях. Аргумент с больной головой он принял, но попросил внятно разъяснить одну мелочь. Каким образом дурак дураком на всю голову, сумел наделать таких дел в деле боевых действий против Вермахта, что в это поверить трудно. Если только поверить можно. Не справка в органы НКВД о боевом пути отряда под командой ефрейтора Ковалева, а бред. Вокруг армии отступают, дивизии гибнут, а ефрейтор Ковалев громит врага и одерживает победы. Что – то тут не так. Или как?
Не совсем чтобы не так, но непонятно. Самое странное, что всё практически подтверждается. По всем записям и всем свидетельствам, описанное Ковалевым соответствует положению дел и изложенных фактов. Только вот есть мутные моменты, которые вполне косвенно все подтверждаются, а конкретных фактов нет. Например, отряд партизан. Отряд есть, а место его дислокации не указано. На это Иван заверил Соломина, что место он укажет, но только людям уровня фронта.
– Понимаешь, Ваня, Не правильно это. Нельзя так… через головы прыгать непосредственных начальников. Это чревато…
– Товарищ капитан госбезопасности, поймите простую мысль, что люди рискуют постоянно и непрерывно своей жизнью. Но не это самое главное. Главное в том, что есть некое место, где наших парашютистов встретят и помогут выполнить задание. Не надо бросать людей в полную неизвестность. Это уровень Москвы, но приходится остановиться на фронте. Вы бумагу по инстанциям пустите, а там будем ждать.
– Нет. Не доверяешь ты мне Ваня, хотя я к тебе со всем своим уважением. Считай, что последние три дня только с тобой ношусь. Всё внимание, почти только тебе одному.
– Вот тут вы в самую точку! Чем заниматься особому отделу госпиталя? Естественно кадрами и внутренними делами. Поэтому ничего особого для меня нет. Я ведь понимаю, что вы делаете свою работу, а мне надо делать свою. Это правильно и понятно.