Вот, наконец, удары по корпусу машины прекратились и спустя ещё минуту снаружи кто-то открыл пассажирскую дверь, выпуская меня из плена совершенно не пострадавшего салона.
— Да-а-а-а-а… Дела! — только и смог я выдавить из себя, стоило мне только окинуть взглядом принесённое в жертву рекламе «наглядное пособие» ценой в миноносец.
Обстреливали мой лимузин, как из винтовок, так и из двух пулемётов разом, отчего пробоин на его внешнем корпусе образовалось вдосталь, как и темных пятен застрявших в бронированных окнах пуль.
— И как вам ощущения? — под непрерывную работу камеры подоспевшего кинооператора и составлявших ему компанию нескольких фотографов, запечатляющих данный момент для истории, поинтересовался великий князь Михаил Александрович, тогда как прочие Романовы, всё ещё находились за линией стрелков, не торопясь подходить к побитой машине.
— Непередаваемые, — честно ответил я выпустившему меня на свет божий бывшему командиру. — Но одно скажу точно. Куда как лучше, чем было в армейском броневике, когда по нам лупили японцы. — Я бы даже сказал, что ныне находиться под обстрелом мне было, хоть и страшновато, но комфортно. Во всяком случае, по ушам и вообще по голове звуковыми волнами не било. Да и осколков брони я не опасался получить в лицо, учитывая наличие специальных улавливающих их слоёв внутренней обивки.
— В таком случае, я, пожалуй, сообщу всем, что машина готова к осмотру, — удостоверившись, что со мной действительно всё хорошо, приступил к следующему из оговоренных нами этапов великий князь.
И народ повалил толпой!
Охи, ахи, вздохи и уважительные покачивания головой на протяжении последующего получаса сопровождали изучение, как членами монаршего семейства, так и свитскими с прочими привлечёнными лицами побитой, но отнюдь не уничтоженной техники.
Удостоверившись, что бензобак остался цел, я даже смог завести двигатель и проехать на спущенных колёсах пару тройку кругов, пока побитый несколькими пулями двигатель не принялся безостановочно чихать и сбоить под лязг работы нескольких разбитых поршней.
Всё же бронирование капота у машины не предусматривалось, и потому движку досталось с лихвой. Но на то, чтобы вытащить машину с пассажирами из под обстрела, его силёнок всё же хватило, что я и продемонстрировал окружающим, впоследствии дав соответствующие комментарии.
Но и на этом наш смотр не закончился. Отбуксировав всё же вставший колом лимузин к месту подрыва гусеничным трактором, я удостоверился, что все попрятались по заранее подготовленным укрытиям, ещё раз проверил рассаженные по местам манекены, да и дал дёру к своему убежищу.
— Давай! — блестя от предвкушения глазами, залихватски махнул я рукой минёру и тот, дождавшись кивка своего непосредственного командира, крутанул ручку подрывной машинки.
Секунда мёртвой тишины. И раздался взрыв!
Понятное дело, подрывали опытный образец автомобиля не каким-то там суровым фугасом, способным разметать даже такую машину по кусочкам, а зарядом в 3 кило пироксилина. Подрывали со знанием дела — разместив заряд чётко под пассажирским сиденьем, где обычно находился в автомобиле император. И, стоило отметить, мои мучения целого года не прошли впустую.
Машину, конечно, в задней части выгнуло дугой. Мост с подвеской, бензобаком и глушителем вовсе оторвало. Пассажирскую дверь обращённого к нам борта при этом переклинило. Да и пострадавшие ранее от обстрела бронестёкла, всё же частью рассыпались довольно крупными осколками. Но оказавшиеся внутри манекены уцелели. Два из четырёх. Те самые, что были мною пристёгнуты к креслам ремнями безопасности крест-накрест. Тогда как остальные два «погибли» вследствие перелома шеи — всё же взрывная волна весьма солидно подбросила бронированный лимузин вверх, отчего те и встретились своими «бестолковками» с прикрытой мягкой обивкой, но всё же бронированной крышей.
— Вот поэтому мы и внедрили подобные ремни, — словно лектор студентам, давал я пояснения с четверть часа спустя, тыкая при этом деревянной указкой в оные ремни. — Как вы сами можете видеть, они с честью выполнили возложенные на них обязанности сохранения жизни людей и потому пассажирам подобного автомобиля не стоит манкировать их применением…
Таким вот образом, отдарившись аж четырьмя подобными лимузинами семье императора, я обзавёлся своим весьма ко мне благорасположенным «рекламным агентом» в самом высшем обществе мира. И первой страной, куда я пожелал сбыть свой новый товар, понятное дело, являлась Германия.