Что же. Придётся выкручиваться как-то тем, что осталось в наших руках. Да и, говоря по правде, страшно мне чего-то от одной только мысли, что наши генералы с адмиралами смогут присвоить себе звание победителей.
Даже проиграв японцам, они умудрились не исправить к началу Первой Мировой Войны вагон и маленькую тележку имеющихся в армии и флоте недочётов. Став же триумфаторами грядущего противостояния на Дальнем Востоке, пусть даже изрядно побитыми, они ведь вовсе возгордятся, отчего в итоге сделают и того меньше для повышения обороноспособности страны.
В общем, опять придётся много думать, соображать и даже делать самому, чтобы вышло хорошо. Но хорошо именно в моём понимании, но никак не в их. Ещё бы при этом самого себя не перехитрить…
Глава 1
Стрельба по зайцам. Часть 1
— Чу! Англичанка гадит! Под кустами! Где моему роялю полагалось быть! Ату её! Засранку островную! За мой загаженный рояль избить, избить, избить! — практически отстучал я зубами, делая один гребок рукой за другим и не забывая при этом активно работать ногами.
Чего это из меня что-то отдалённо напоминающее Маяковского вдруг полезло? Так холодно, ёшкин кот! Аж до мелодичного звона «бубенчиков», к которым уже совсем скоро можно будет приставлять частику «нано»! Вот и отвлекаю своё сознание хоть чем-то от мыслей об окружающей меня среды. Хотя по календарю так-то вторник! Но окружает меня среда! Два дня в одном получается так-то! Чудеса русского языка, что ломают даже пространственно-временной континуум, ё-моё!
А вообще, если говорить более развёрнуто, то на дворе нонче властвует февраль месяц и водичка представляет собой самый что ни на есть айс. Тот самый айс, который мне совсем не айс, если кто не понял. Ибо я ни разу не морж, не тюлень и не виски! Хотя конкретно сейчас не отказался бы стать последним, чтобы ни тонуть в воде, ни замерзать в ней же.
Чего я вообще делаю в феврале в какой-то не сильно тёплой воде? Так помните, я когда-то говорил, что успел и на то, как другие работают, посмотреть, и на огонь полюбоваться вдоволь? Желал ещё тогда пройти воду для полной коллекции. Дурашка. Блин. Накаркал! Теперь воды вокруг залейся, вот только что-то я тому не рад. Ибо почти тону уже!
Как же я вообще в воде оказался и с чего всё началось? Оказался до банальности просто — мой корабль потопили. А с чего всё началось? Ну, наверное, началось всё с того, что 14 июля 1903 года было открыто регулярное железнодорожное сообщение между Санкт-Петербургом и портом Дальний, что раскинулся на Ляодунском полуострове в Маньчжурии.
Хотя, возможно, истоки случившегося следовало искать непосредственно в моих чуть более ранних действиях. Всё же с наступлением нового 1903 года и получением невиданных прежде возможностей, мы с папа́ и вообще всей семьёй развернулись не на шутку. Ну и, конечно, я был опять в своём репертуаре. Плюс в ударе. Но, как ныне выяснилось, минус в уклонении. Хоть и подрос заметно, да слегка остепенился. А вместе с этим подросли и мои «шалости». Вот как тогда, в начале мая…
Любой прогуливающийся в Малом Петровском парке российской столицы в эти вечерние часы уходящего на покой погожего весеннего денёчка мог наблюдать прелюбопытнейшую картину. Погоня! Какой детективный сюжет обходится без неё? Один — бежит, другой — догоняет. Интрига, ё-моё!
Дамы ахали и порой повизгивали, мужчины начинали метать взгляды по сторонам в поисках чего-нибудь потяжелее да покрепче, а то и вовсе тянуться в карман за чем-нибудь стреляющим, бабульки неистово крестились и молились, а всевозможная ребятня либо писалась со страха прямо на месте, либо разбегалась с воплями кто куда.
— А-а-а-а-а! — откровенно панически кричал, даже можно сказать, что верещал, практически переходя на ультразвук, улепётывающий со всех ног «чёткий колтовский пацанчик», чью блатную принадлежность легко можно было определить по многочисленным внешним атрибутам, специально выставленным напоказ.
— Мя-я-я-со-о-о! — рыча, что тот грозный лев, гнался за ним… самый натуральный средневековый рыцарь в латном доспехе! Во всяком случае, именно так могло показаться со стороны. Тяжело дыша в закрытом шлеме и размахивая над своей головой огромным пожарным топором, уже обагренным чем-то кроваво-красным, он неотрывно следовал за улепётывающей жертвой.
Это я с недавних пор таким вот образом играю с местной гопотой в очень плохого Бэтмена. Прям в очень-очень плохого! Хотя меня, похоже, вообще никто не понимает. Те же мои люди, кто то и дело наблюдал подобные действа со стороны, именовали мои «шалости» не иначе как — «Догони меня топор», да тайком крутили пальцем у виска. Но я им платил нехилые деньги, и потому они закрывали глаза на целый ряд моих действий.