Естественно, я говорю о достойном качестве в существующих реалиях начала XX века. В тех самых реалиях, в которых кто-то из братьев Додж уже ближе к 1920-ым годам с немалой гордостью заявил, что их автомобили по праву считаются самыми надёжными в Америке.
А заявил он это, основываясь на статистические данные, согласно которым до 85% выпущенных ими единиц техники переживали свой первый год эксплуатации. При этом он ни в коем разе не имел в виду утрату техники в авариях. Он говорил исключительно о надёжности работы техники или же её ремонтопригодности.
То есть 15% произведенных компанией Dodge Brothers автомобилей становились совершенно неремонтопригодными уже к концу первого года службы. Либо, скорее всего, их ремонт обещал выйти дороже приобретения новой машины.
Про автомобили прочих марок и их надёжность можно было уже не говорить. Да те же знаменитые Форд-Т, выпущенные по всему миру многими миллионами, попав в Россию, выдерживали не более 1–2 сезонов эксплуатации в качестве такси. В столице! Про остальные города и говорить не приходилось. Там машины «сгорали» вовсе моментально. Цена ремонта, что начинал им требоваться постоянно, делала её совершенно нерентабельной.
Да! Так тут и жили! Или кто-то полагал, что выполненный отнюдь не с прецизионной точностью и из дешёвых материалов одноцилиндровый «дырчик» спокойно проработает лет 5, а то и больше?
Как бы не так! Два-три года — и на свалку! В отдельных случаях особо бережной эксплуатации так уж и быть — через 5 лет под пресс и в переплавку. Вот я и посчитал необходимым начать готовиться к тому, чтобы уже со следующего года, максимум через два, у нас нашлась куда более достойная замена нынешнему Oldsmobile «Voyage».
Причём мудрить не стал от слова совершенно. Пригласив на совещание Рэнсома Олдса, и Генри Форда, поинтересовался у обоих, кто из них желает стать миллионером. Точнее даже не миллионером, а мультимиллионером. Ведь тот же Олдс уже считался достаточно состоятельным человеком.
Произносил я это всё, конечно же, совершенно иными словами. И, опять же, не напрямую, а через выступающего переводчиком отца. Но общий посыл был именно таков. Всё же, что ни говори, а завод, которым руководил Олдс, приносил нам меньше всего прибыли из всех наших американских активов. И это при том, что на ¾ он являлся нашей семейной собственностью. А всё из-за болезненной тяги Рэнсома дать американцам самый дешёвый автомобильчик, который только было возможно себе представить.
Если не принимать во внимание мотоциклы, дешевле «Voyage» ныне продавали только квадроциклы. И, да! Они уже существовали и их уже продавали в США по 250 USD за штуку!
Но у столь мелких двухместных машинок имелся ещё один немаловажный изъян, помимо максимально низкой цены. Они были двухместными! Ни в такси, ни в качестве семейного автомобиля, ни как лёгкий развозной фургончик приспособить их не представлялось возможным. А рынок так-то требовал! Прям требовал уже! Потому и пригласил Форда, что именно он мог сейчас меня понять, как никто другой.
Правда совсем уж перечёркивать все планы Олдса я не стал, поскольку и его любимый «Voyage», прежде чем вовсе сойти со сцены, всё ещё должен был отыграть свою роль в выводе на рынок новой марки автомобиля. Как? Да став платформой для отработки его основных узлов и агрегатов!
Точно так же, как в моей прошлой жизни при смене модельного ряда в той или иной автомобильной компании новые силовые агрегаты, или КПП, или элементы подвески, сперва ставили на старые кузова автомобилей и несколько лет выпускали те в качестве модернизированных моделей, я планировал дать рынку «Voyage-V». С новой 3-скоростной КПП и, что самое главное, с новым 2-цилиндровым V-образным двигателем, что выходил чуть дешевле рядного или оппозитного.
С такими агрегатами данная машинка могла бы раза в полтора улучшить свои динамические характеристики. Но главное — выиграть для нас время переходного периода.
Денег-то вот прямо сейчас и даже в будущем году на постройку с нуля нового завода у нас, у Яковлевых, в наличии иметь не предполагалось. Почти всё уже было расписано от и до. А чтобы делали всё только местные — то есть без нас, лично мне было неинтересно. Потому и не присутствовало на этом совещании, ни Смита, ни Мэйбери, ни Лиланда с Фолкнером. Никого лишнего! Были только те, у кого точно не имелось достаточного количества средств, чтобы осилить новый завод в одиночку. Тогда как мы собирались предложить им как раз то, что они всегда хотели — самостоятельность в принятии решении на СВОИХ заводах.