Хорошо, что конкретно эта «жертва» была в нашем спектакле последней. А то я за прошедшую неделю «охоты» уже сам запарился носиться по паркам, улицам и дворам в столь вызывающем наряде. Два раза чуть на пулю не нарвался от неравнодушных граждан!
Всех же остальных «бандито» мы просто предварительно собрали с неделю назад в одном месте по зову их «паханов» да и вывезли одним днём в Великое Княжество Финляндское. А уже оттуда будет скоро рейс в Германию и дальше в США.
Они, конечно, поначалу артачились. Я имею в виду верхушку колтовских. Как же, они тут истинные короли улиц! Не босота какая-то подзаборная да безымянная! А я им что-то совсем левое предлагаю. Но резко передумали, как мы договорились по цене. Продали всех своих миньонов лопоухих, аж под сотню рыл, всего лишь за 12 тысяч баксов на троих. Дешёвки, блин, картонные, смешные! Однако с ними мы за жизнь и бабки чуть попозже вновь поговорим. Будет у меня к этим ухарям деловое предложение, от которого они уже никак не смогут отказаться. А деньги… Деньги — тлен. Не все, конечно. А сейчас и вот такие.
Отчего так? Да оттого, что мы на цене одной только земли, что заранее выкупили тут в начале года под строительство арендного жилья и новых производственных цехов, уже сейчас мгновенно сможем заработать полтора миллиона рублей сверху лишь за счёт начала работы автобусной линии. А уж как данная местность, наконец, станет полагаться декриминализованной, то как бы та цена не вдвое подрастёт от изначальной, если не втрое. И это был четвёртый заяц так-то!
Вы также можете спросить, откуда на мне взялся какой-то там доспех средневековый? Так это уже итоги наших с папа́ опытов по постройке бронеавтомобилей начинают сказываться.
Так-то ещё в прошлом году мы успели провести кое-какие эксперименты с легированными сталями на предмет их применения в качестве брони. Но, пока находились в Харькове, были сильно ограничены временем и прочими возможностями, отчего там мы испытывали лишь сталь Гадфильда, из которой лили траки для своих гусеничных тракторов. Самые лучшие в плане износостойкости! Мне даже вспоминать её рецепт не пришлось. Она и так уже давно существовала в мире.
Но конкретно с этой сталью была одна проблема. Из-за её отличных физико-механических свойств, проявляющихся после застывания отливок или отштампованных на горячую изделий, обрабатывать её хоть как-то, делом было очень затруднительным и дорогим, не говоря уже о том, что муторным донельзя. Даже режущий инструмент с алмазным напылением с трудом справлялся с таковой задачей. Потому создавать из неё элементы корпусов броневиков оказалось слишком уж затратным делом. Особенно в плане обрезки кромок после усадки металла в процессе его охлаждения.
Но, как я где-то в предыдущей жизни слышал, именно из такой стали те же американцы с англичанами штамповали себе каски во времена обеих мировых войн. И не только они. И каски эти пулю револьверную легко держали метров с десяти. Вот и мы тоже поначалу попробовали отштамповать броневой нагрудник. Точнее даже не отштамповать и не нагрудник, а прокатать себе несколько пластин на пробу, дабы оценить толщину подобного сорта металла, потребную для сопротивления винтовочному выстрелу.
И выходило у нас так, что новую остроконечную винтовочную пулю нашей трёхлинейки держали по нормали с 200 шагов лишь 8 миллиметров или 13-мм в упор, тогда как пистолетную от Маузера всего с одного метра и с прогибами в местах поражения держал 1,8−2-мм лист.
И, да! Теперь мы верим в миллиметры тоже, поскольку большей частью владеющий южными российскими сталелитейными заводами франко-бельгийский капитал ещё в конце 1899 года продавил себе на государственном уровне возможность катать, ковать, лить и вообще делать весь свой ассортимент товаров в России в привычной им метрической системе измерения, а не в дюймовой. Аллилуйя, блин! О чём узнал я, правда, только лишь на днях. Считай, спустя три с половиной года! Ибо вот такими черепашьими темпами тут повсеместно происходит распространение важной информации. Не важную же — теряют на века с концами и не вспоминают вовсе.
Однако же вернёмся мы к броне. Сварганили мы уже в этом го́де пулестойкий панцирь. Плюс шлем с личиной пулестойкий же к нему. И давай по ним стрелять из пистолетов разных. Так вот и пришли к тому, что ныне было вздето на мене́, усё́м таком красивом.