Таким вот образом на строй наших броневиков, что со временем выстроился в непреодолимую линию вдоль всей южной границы Сандепу, аж пять раз бросались в штыковую атаку целыми батальонами. И дважды выдвигали артиллерийские батареи для ведения огня по нам прямой наводкой. И каждый раз мы заставляли противника умыться кровью, хоть и потеряли три броневика подбитыми фугасными снарядами.
А ближе к вечеру с противоположной стороны этого китайского городка обнаружились части нашей 14-ой пехотной дивизии, которые сумели пробиться через японские заслоны и занять деревушку, раскинувшуюся в полукилометре от основной оборонительной линии японцев. Той самой, которой уже не было суждено сыграть отведённой ей роли, поскольку мы уже находились в тылу и даже более того — совместно с прочими частями 8-го и 10-го корпусов совершили полное окружение почти всей 3-ей дивизии Японской императорской армии.
Причём наше «дорогое» высокое командование на такой успех явно совершенно не рассчитывало, отдавая изначальные приказы, поскольку не успели мы начать укрепляться на достигнутых рубежах, как отыскавший нас посыльный передал приказ генерала Гриппенберга отходить на изначальные рубежи. Да и соседям нашим поступили точно такие же приказания. Командир нашей бригады лишь благодаря использованию автомобиля едва успел поймать те батальоны 33-го Елецкого пехотного полка, что двигались вслед за нами и как раз занимали захваченные мотострелками деревни. Поймать и в приказном порядке оставить их на месте. А после уже в ночь умчался в штаб армии, уточнять, какого чёрта там вообще творится.
Мы же в это время грели на работающих двигателях замороженные консервы, чтобы их хоть как-то можно было разжевать, да пополняли изрядно растраченный за день боёв боекомплект. Благо хоть патроны подвезли. Ну и я к тому же, как сильно запасливый персонаж, менял у себя в машине побитые пулями триплексы. Спасли родненькие мою бедовую голову от пуль бусурманских! Не зря вспоминал, как их производить! А были б только смотровые щели, как пить дать схлопотал бы в лицо, если не полноценную пулю, так свинцовые брызги уж точно. На чём моя история могла бы завершиться так-то.
Глава 13
На фронтах войны. Часть 3
Я, кажется, когда-то уже говорил, что у страха глаза велики? Так вот! Повторюсь ещё раз! У страха глаза велики! Причем это в равной степени касалось, что наших многомудрых генералов, что нас — простых смертных «работников войны».
То, что мы все прежде дружно полагали артиллерией и вообще силами целой пехотной дивизии противника, о нахождении которой в этих краях нам предоставили хоть какие-то сведения, на деле оказалось всем, чем располагала 1-я кавалерийская бригада японской армии и лишь один из полков этой самой дивизии. Чуть более 5 тысяч человек, включая некоторые тыловые подразделения, что были размазаны тонким слоем по фронту в 18–20 километров шириной, а не 15–20 тысяч, как то полагали изначально мы.
Как это выяснилось? Да очень просто! Утром нам на голову, словно тот самый нежданный снег, свалились как раз основные силы 3-й пехотной дивизии. А также авангарды 5-ой и 8-ой, в срочном порядке переброшенные с позиций у КВЖД на наш участок фронта.
Точнее говоря, мы свалились друг другу на голову, поскольку у нас вышло настоящее встречное сражение. Правда, вышло оно не с первыми лучами Солнца, а в районе полудня, уже после того, как нашей пехотой оказался взят штурмом этот самый Сандепу, большая часть защитников которого оказалась перебита нами ещё в предыдущий день.
А мы ещё всю ночь недоумевали, чего это на нас никто в ночную штыковую атаку не пошёл. Нас ведь тут, с юга города, насчитывалось менее полка мотострелков и 27 броневиков, чья ценность в ночное время снижалась едва ли не до нуля, так как стрелки банально не видели, куда вести огонь. Зимняя ночь — она и в Маньчжурии зимняя ночь. Тьма такая, что хоть глаз выколи. Вот мы в эту самую тьму и вглядывались часы напролёт в ожидании противника, отчего к утру все, как один, клевали носом.
Но ночного боя не случилось. А стоило только подойти к Сандепу основным силам 14-й пехотной дивизии, как они играючи смогли пробить себе путь через западные ворота, снеся те артиллерийским огнём, а после штыковой атакой смяли оставшихся в живых японцев из каких-то тыловых подразделений.
Вот после этой победы наша гвардейская мотострелковая бригада и продолжила свой путь в южном направлении, имея целью вёрст через десять соединиться с частями 1-го Сибирского корпуса.