Благодаря не самой большой осадке подобные корабли вполне себе могли оперировать на прибрежных глубинах без опасения сесть на мель, в отличие от тех же броненосцев.
Что? Я прежде не упоминал о том, что Инкоу так-то являлся очень крупным портовым городом? Ну, вот! Теперь сказал!
Однако брать штурмом сам Инкоу мы не планировали. В этом заключалась уже вторая половина главной хитрости нашего армейского командования, донельзя скользкого в плане претворения в жизнь всяческих интриг.
Отсюда, с занятого нами берега, предполагалось переправлять катерами, шлюпками и джонками на корабли тихоокеанского флота те пехотные полки, что день за днём отныне должны были доставляться сюда нашими грузовиками. Переправляться для того, чтобы спустя ещё полдня пути на палубах этих самых кораблей, ступать уже на землю Порт-Артура, где после стольких месяцев сражений ощущался очень сильный дефицит сухопутных войск. И всё это дело прикрывал бы строй из 10 эскадренных броненосцев.
Вот так невероятно изящно командующий Маньчжурской армии — генерал Куропаткин, перекладывал весь груз ответственности за успех этой летней компании на плечи руководителя сухопутной обороны Порт-Артура — генерал-лейтенанта Кондратенко Романа Исидоровича, под началом которого к этому времени оставалось в строю менее одной пехотной дивизии совершенно измученных невероятно кровопролитными боями бойцов!
Теперь же ему предписывалось по получении подкреплений — аж трёх пехотных дивизий, не только вернуть утерянные позиции, но и самому пойти в наступление на неприятеля вдоль КВЖД с тем, чтобы, путём создания угрозы с тыла, вынудить основные силы японцев начать отступление обратно в Корею. Уж очень сильно Куропаткин желал «выпустить Наполеона из Москвы», да так, чтобы тот беспрепятственно ушёл в «свою Европу».
Да! Знаю! Сказочники и мечтатели писали план данной военной компании! Но ведь как грандиозно это всё звучало на бумаге! И, главное, все «нужные люди» оказывались «вне подозрений», пойди что не так. Приказы-то подписаны и силы выделены, а дальше уже были не их заботы. Так что награждение непричастных и наказание невиновных, несомненно, должно было воспоследовать. Ведь, откровенно говоря, решить подобные задачи силами всего трёх дивизий было чем-то из разряда фантастики.
Правда, прежде эти самые 3 пехотные дивизии ещё требовалось доставить за 250 вёрст от Мукдена — к побережью Ляодунского залива, и после беспрепятственно переправить кораблями на военно-морскую базу, осуществляя погрузку людей на всевозможные плавсредства с совершенно неподготовленного для того берега.
Но единственной альтернативой тому был захват нашими не сильно великими гвардейскими силами самого Инкоу — так-то стотысячного города с гарнизоном неизвестного размера, к которому к тому же наш противник мог доставлять по железной дороге не менее одной дивизии ежедневно, снимая те с других участков фронта.
А ведь японцы, небось, до последнего момента предполагали, что мы как раз и будем брать Инкоу, дабы беспрепятственно воспользоваться его отлично устроенным портом, способным принимать даже очень крупные товарные и пассажирские пароходы. Так что можно было смело говорить, что тут мы их изрядно обхитрили, откровенно побоявшись навалиться на такую жирную «дичь» и решив пойти по более тяжкому пути в плане погрузки войск.
— Та-та! Та-та-та! Та-та-та-та-та-та-та! — это Лёшка, пристрелявшись, принялся подавлять вражеский пулемёт, что бил по нам и соседним броневикам последние пару минут, пока мы подъезжали к зданию северного вокзала.
Лишь спустя четыре дня — когда успевшие дважды метнуться туда и обратно грузовики доставили к нам всю 72-ю стрелковую дивизию, а также подошли своим ходом почти 5 тысяч кавалерии, сидевшие в Инкоу японцы очухались и начали предпринимать попытки противодействия нашей транспортной активности.
Используя единственный паром, что в навигационный период осуществлял связь двух берегов реки, они попытались накопиться в районе принадлежащего англичанам вокзала, но сильно обожглись на этом. Здесь, в Инкоу, квартировали части, прежде никогда не встречавшиеся в бою с нашими броневиками, отчего в первом же столкновении нам вышло пройтись по полнокровному пехотному полку натуральным паровым катком.
Не став дожидаться, пока те начнут разбредаться по окрестным деревням или же выдвинутся в сторону наших позиций, мы сами нагрянули в гости, получив при этом очень жаркий приём.