«Домик» этот представлял собой натуральный двухэтажный деревянный дворец, выстроенный в норвежском стиле из огромных тёсанных брёвен на каменном основании, являвшимся одновременно цокольным этажом.
Более того! Его и построили изначально в Норвегии по заказу Вильгельма II, а после разобрали и перенесли в Восточную Пруссию в регион известный как «Роминтер Хайд» или «Красный лес» по-нашему.
И, скажу я вам, это место оказалось просто вау! Прям, Беловежская пуща местного разлива. Природный заповедник, как он есть.
Что, как всякий понимающий человек мог тут же просечь, многократно играло мне на руку в осуществлении моих не самых законопослушных планов.
Да, жизнь при этом тут велась вполне себе активная. Три поселения, одно из которых имело железнодорожную станцию, вносили свою лепту в засилье данных территорий людьми. Но сотни, если не тысячи гектар не тронутых шикарных лесных угодий, многочисленные озёра и устройство под боком монаршей «охотничьей резиденции», превратило эти самые поселения в туристическое место. Даже гостиницу поставили в наиболее крупном из них — «Гросс Роминтене». Ибо на неё имелся спрос! Так-то! Стало быть, и лишних людей здесь постоянно хватало, что в будущем очень сильно могло мне помочь затеряться среди них. Ну или хотя бы не сильно-то отсвечивать.
Как нас с отцом вообще допустили сюда всех таких красивых?
Так мы выказали готовность побыть не только владельцами крупнейшего мирового автомобильного консорциума, но и простыми механиками на побегушках, что передадут свой опыт обслуживания притараканенных нами уникальных автомобилей местным кадрам. Водить, опять же, столь тяжёлый броневик местным следовало подучиться у постигших данную науку мастеров.
И пусть на мастеров мы так-то не тянули. Всё ж больше ездили на заднем пассажирском сиденье своих семейных лимузинов. Определённые навыки таки имелись. Особенно у меня — прошедшего войну с Японией водителем броневика. Потому легенда оказалась не натянутой на глобус совушкой, а вполне себе удобоваримой.
Причём это не являлось чем-то уникальным. Сейчас, пока ещё не оформился окончательно привычный всем принцип управления автомобилями, какие только конструкции не появлялись на рынке. С четырьмя педалями, с пятью и даже с девятью! Девять педалей, ё-моё! И ведь люди покупали! Потому и услуги заводских инструкторов пользовались стабильным спросом. На чём я и сыграл.
Правда, на саму «кайзеровскую заимку» нас не пустили. В том смысле, что пожить. И так там места едва хватало для размещения всех тех, кто прибыл вместе с Вильгельмом за нумером 2. Так что селиться пришлось как раз в гостинице. Что оказалось даже сильно лучшим вариантом, так как организовать за нами постоянный присмотр даже не подумали.
Типа, ну живут там два каких-то русских фабриканта, удостоившихся великой чести предстать пред очи ажно самого кайзера при сдаче в его гараж новых автомобилей, и нехай живут. Так, всего-то один-два топтуна за нами наблюдали изредка. И на этом всё. В то время как в охотничьих угодьях вовсю шерстили егеря. Очень такие суровые егеря, знаете ли.
Я на них не единожды натыкался, когда в свободное от работы время выдвигался из посёлка в ближайшие леса на тихую охоту с лукошком и ножом наперевес.
А как ещё я смог бы разведать подходы к тому месту, где были воздвигнуты многометровые вышки, с которых высокородные охотнички и стреляли оленей с косулями, загоняемых под их выстрелы специально обученными людьми?
Да никак! Только топча местные леса с болотами своими ножками!
Благо хоть винтовку вышло припрятать, оставшись никем не замеченным. Я её родимую покуда скрывал в одном из ящиков с запасными частями к автомобилям, которых набралось немало. Можно сказать — на все случаи жизни собрали запас. Благо рессоры оказались достаточно длинными, чтобы сделать для них тару под размер изрядно залежавшейся у меня винтовочки. Вот и хранилась она до поры до времени в сарайчике вместе со всеми прочими деталями.
А границу она вовсе пересекала, будучи упрятанной под пассажирским сиденьем одного из автомобилей, которые никто не посмел вскрывать для осмотра. Всё же малый императорский герб, нанесённый на их двери, отпугивал от них таможенников, словно ладан чертей. Никто не посмел сунуть внутрь свой любопытный нос.
Я же, обкатывая автомобили по местным дорогам перед их окончательной сдачей заказчику, присмотрел себе неприметную рощу, кои были раскиданы сотнями тут и там, где впоследствии, при очередном пробном выезде, и прикопал неглубоко завернутую в промасленную холстину винтовку.