Потом скинул в другом месте оказавшийся лишним деревянный ящик потребных габаритов. А после, отправляясь за грибами, выбрал себе местечко, где за последующие 8 дней потихоньку устроил полноценный тайник.
Поработать ножками при этом, конечно же, пришлось. Да и нервы играли будь здоров! Чуть ли не ежесекундно опасался наткнуться на хитрый взгляд какого-нибудь местного шпика, выглядывающего из-за дерева как раз в тот момент, когда я обустраивал схрон. Но обошлось.
Теперь же оставалось лишь выждать время, да подготовить себе подобающий маскировочный костюм навроде кикиморы. Для чего я даже собрал полноценный гербарий из листьев местных деревьев, чтоб с цветами маскировки, значит, не ошибиться.
Да! Стрелять вот прямо сейчас, в мои планы не входило, дабы не наводить на себя подозрения во всём нехорошем. А то кто-то мог бы и подметить тенденцию гибели от рук неизвестного стрелка персон императорских кровей как раз в момент моего присутствия неподалёку.
Ведь, как известно, первый раз можно принять за случайность, второй — охарактеризовать совпадением, а вот третий уже превратится в закономерность. И жить мне после этого, боюсь, придётся не так долго, как того хотелось бы.
Так что заботливо подготовленная и упакованная винтовка с глушителем улеглись в прикопанном ящике до лучших времён, а я, выдохнув, завершил свои обязанности по передаче знаний с опытом сотрудникам кайзеровского гаража, да и убыл с чистой совестью домой вместе с папа́.
Дома как раз завершалась подготовка устава и процедуры оформления картеля «Продпаровоз» в качестве акционерного общества, что должно было контролировать внутри страны цены и распределение квот на все продаваемые в России паровозы. И наш ХПЗ играл в нём одну из ведущих ролей, поскольку являлся крупнейшим из всех в плане своих возможностей по ежегодному объёму выпуска таковой продукции.
А так как плевать против ветра в данной ситуации мы пока себе позволить никак не могли, пришлось и нам присоединиться к этой махине по высасыванию денег из казны.
И ведь поделать с этим ничего не виделось возможным! То же производство вагонов, рельс, стали, чугуна, угля уже не первый год контролировалось отдельными синдикатами с картелями. Про оптовую торговлю зерном, сахаром и чаем тоже даже говорить не приходилось. Там всё давно и без остатка было поделено без нас.
Да чего далеко ходить! Мы, Яковлевы, вовсе являлись самыми натуральными монополистами в деле изготовления тракторов и автомобилей. Во всяком случае, в России. Ибо было глупо считать конкурентами отдельные фабрики, что пытались хоть как-то протиснуться на этот рынок, изготавливая по пару десятков своих машин, а после откровенно проваливаясь с ними из-за низкого качества выделки при высочайшей цене.
В общем, монополии и картели — это, конечно, нехорошо для государства, не говоря уже о конечном потребителе. Однако же деваться нам тут было некуда. Наживать себе врагов среди заводчиков ещё и на этом фронте, мы уж точно не желали. А что до вылезающих в связи с этим проблем государства… То была забота «государственных мужей», но уж точно не какого-то отдельного инженера-технолога, то бишь меня.
Впрочем, не только проделывать очередную дыру в кармане государственного бюджета предстояло нам. Ждали своего часа, а также нашего с отцом возвращения, и куда более радостные события.
Что называется, непрерывное и своевременное финансирование могло творить чудеса даже в отечественном судостроении. Так, даже двух лет не прошло с момента закладки, как уже был подготовлен к спуску на воду корпус броненосного крейсера «Яковлев»! Что с учётом российских реалий и революционной ситуации 1906–1907 годов можно было считать почти что подвигом занятых на его постройке кораблестроителей.
Мы изначально предполагали, что будем закладывать его в большом каменном эллинге «Балтийского завода», однако там слегка подзастрял корпус последнего отечественного эскадренного броненосца — «Императора Павла I», отчего пришлось согласиться на его постройку в схожем по габаритам эллинге Галерного островка. Всё равно более нигде в России построить бы его не вышло. Слишком уж здоровым он выходил, ежели судить по старым кораблестроительным меркам. Причём здоровым, что по водоизмещению, что по физическим габаритам. Он даже выпирал за пределы эллинга на десять метров по носу и корме, столь длинным оказался.
И вот уже наступал момент, чтобы разбить бутылку о его форштевень, да отправить корпус на последующую достройку уже на плаву. Как говорится — ждали только нас. Не просто же так корабль гордо нёс такое название!