Жёстко ли я поступил?
Да!
Жестоко ли?
Ещё как!
Возможно ли было с ними поступить как-то иначе?
Точно нет!
В их сердцах должен был поселиться не просто страх передо мной. Там был обязан свить своё гнездо полноценный ужас, чтобы одна только мысль о каких-либо действиях против меня, вызывало у них неконтролируемое мочеиспускание, как минимум.
Что же касается покойничка, то насмотрелся я подобных личностей ещё в бандитские 90-е в Тольятти. Гнилые людишки и с сильно уязвлённым чувством собственного величия. Ядерная смесь!
Такие жадные, самоуверенные и откровенно недалёкие индивидуумы потом всегда приходят мстить, будто у них иных планов в жизни не имеется. Привыкли быть в своих деревнях, посёлках, районах — нужное подчеркнуть, главной силой и задирой, а, вливаясь в городское общество, понимают, что они вообще никто. Вот и ломается у них вся психика, отчего подобные персоны ради того, чтоб доказать всем окружающим, что они-то на самом деле о-го-го и э-ге-ге какие крутяшки, идут на всё, чем прочие брезговали. Вообще на всё! И на убийство тоже! Чтоб потом за рюмкой водки поведать о своей неимоверной крутости.
И зачастую заканчивают свою жизнь, получая ножом в спину. Или пулю в ту же спину. Но прежде умудряются изгадить жизнь других людей. Не потому что злодеи там какие опереточные, а просто из-за осознания собственной никчёмности на общем фоне.
И от того, что в этой жизни они, оказывается, являются не теми, кто право имеет, а всего лишь тварями дрожащими. Вот и пытаются подняться по «преступной социальной лестнице» ради возвеличивания собственного эго.
Понятное дело, что мне за спиной такие кадры были не нужны. Зато были очень сильно нужны такие, как несостоявшийся стрелок. С одной стороны, он был готов взять грех на душу, как и всю ответственность. Что было хорошо. С другой же стороны, он был готов пойти на преступление. Тяжкое преступление! То есть гниль внутри уже имелась. Но такая, контролируемая остатками совести.
Вот именно такие люди мне и были необходимы в США, в качестве «менеджеров среднего звена» в той «Русской мафии», которую я там планировал развить под своим непосредственным присмотром и контролем. Не тем же мелким шакалятам с Колтовской слободы, которых я когда-то сплавил в Штаты, было отдавать подобные позиции в иерархии будущей полноценной организованной преступной группировки! Нет! Тут требовались люди иного склада ума и характера. Да и в будущий руководящий состав будущего же профсоюза рабочих наших американских заводов его можно было смело внедрять, так как он всё же являлся обычным работягой с Балтийского завода.
Оставалось лишь договориться об обязанностях и соответствующей оплате. Но, полагаю, 300 рублей в месяц для начала должны были его приятно впечатлить и удивить. А там, глядишь, и сам в процесс вольётся. Всё же человек рисковый, предприимчивый и не белоручка во всех смыслах этого слова. Полезный человек, короче говоря, при грамотном его применении.
— Лопаты можете оставить себе на память. Чтобы каждый раз, смотря на них, в ваших мозгах наступало просветление и понимание, с кем можно шуточки шутить, а кто этих самых шуточек не понимает совершенно, — как только землю на могилке хорошенько притоптали, обратился я к шестёрке мужиков. — Город в той стороне, — махнув пистолетом в нужную сторону, уточнил направление, поскольку подвозить их всех обратно, точно не планировал. — За два-три часа своими ножками дойдёте. Ну и советую держать язык за зубами, даже если этих самых зубов осталось не сильно много у кого. Сами понимаете, это ведь не я, это вы совершили преступление. Вам за него и отвечать по всей строгости закона, случись кому по пьяни проболтаться. Или же не по пьяни, а просто от природной глупости и скудоумия. Что же касается тебя, — обратился я к последнему соучастнику, — идём со мной. Есть нам о чём поговорить с тобой. И, полагаю, наш разговор тебе придётся по душе.
С этими словами я направил свои стопы в сторону оставленных в полукилометре отсюда на лесной дорожке машин и трущихся подле них телохранителей. Делать из своих людей непосредственных соучастников убийства мне даже в голову не приходило. Всё же они являлись телохранителями, а не чистильщиками какими. И такими должны были оставаться впредь. Тёмные же делишки я покуда брал только на себя, при этом стараясь обходиться вовсе без непосредственных свидетелей моих действий.
Да, при этом мысли определённой направленности в головах у них зародиться были просто обязаны. Дураками-то они точно не являлись. Но мысли и чёткие факты — это две большие разницы. Отчего и приходилось покуда пачкать руки самому, хотя меня и воротило внутренне от столь поганых действий. Но, ежели не я, то кто? Вот то-то и оно!