Как мне было хорошо известно, Кириши также располагались на берегах Волхова. А всякий автолюбитель, кто прожил хоть сколько-то в Санкт-Петербурге образца XXI века, прекрасно знал такую компания, как «Киришинефтеоргсинтез».
Но сейчас Кириши представляли собой крохотную деревеньку на 20 с небольшим дворов. И вряд ли им отныне предстояло получить себе в качестве градообразующего предприятия завод переработки нефти.
Почему, спросите вы?
Да потому что под надзором ведущих специалистов строительной конторы Александра Вениаминовича Бари, наверное, наиболее инновационной в стране, всего в четырех километрах ниже по течению от будущей ГЭС уже заканчивалось активное строительство огромных нефтехранилищ и бензинового завода.
Я тут специально указал — бензинового, поскольку на всех прежних предприятиях схожей направленности процессы переработки нефти протекали так, чтобы основным продуктом выхода являлись керосин с мазутом. Здесь же нам предстояло в куда большем объёме получать из нефти именно что автомобильный бензин, опять же с мазутом, потребным, в том числе, для выделки новейших автомобильных покрышек путём его перегонки в технический углерод. А керосин уже шёл по остаточному принципу, хотя во всё ещё солидных количествах. Благо и его было куда девать.
И конкретно этому строительству была одна причина — рыночные цены на бензин, ставший в последние годы весьма ценным экспортным товаром, столь сильно скакнули вверх, что нынче доходили до 12 копеек за литр при оптовой закупке! А в розницу — даже до 30! При том, что литр мазута обходился в 1,5 копейки, а сырая нефть, понятное дело, была того дешевле!
При условии, что полностью гружёный 5-тонный грузовик нашего производства сжирал под 50 литров на 100 вёрст пути, экономика всего нашего предприятия не получалась экономной. Ведь, если учесть, что по военной науке подобный грузовик, мотаясь туда-сюда, мог накатать за день до 150 вёрст, выделять ежедневно аж 9 рублей на каждую машину на одно лишь только топливо — выходило слишком накладно даже для нас. Машин-то мы предполагали применять тут аж под 1000 штук! Потому и требовалось нам иметь свой собственный бензин в товарных количествах и по значительно более удобоваримой цене, дабы в ноль не разориться при строительстве.
Да и после ту же столицу требовалось снабжать недорогим бензином, чтобы наши автомобили тупо покупали для совершения ежедневных поездок, а не в качестве доказательства состоятельности владельца.
На наших конкурентов в нефтяном бизнесе положиться в этом деле не представлялось возможным совершенно. Им цены на бензин были до лампочки — лишь бы денег это дело приносило им в карман побольше. Благо там пока сцепились меж собой Нобели с Ротшильдами, выясняя, кому должна принадлежать вся эта отрасль в России, и на наши мелкие поползновения они не сильно-то обращали внимание. А мы и сами не высовывались особо! Лишь готовились к рывку да обгону всех и каждого, постепенно собираясь с силами.
А параллельно с возведением предприятия нефтехима, завершали перенос из Германии прикупленного там целиком, так сказать — в сборе, специализированного шарикоподшипникового завода, именовавшегося прежде «Первым автоматизированным предприятием по производству стальных шаров».
Очень уж вовремя он оказался на грани разорения после смерти своего создателя и последующих действий конкурентов.
Не только его уникальное оборудование, но и принадлежащие заводу патенты обошлись нам всего в 900 тысяч марок или 423 тысячи рублей по действующему курсу. И оно того явно стоило! Ведь без собственного массового производства шариковых и роликовых подшипников не могло идти даже речи о создании полноценного отечественного автопрома.
Кто бы что ни думал, но это наше приобретение стало очень важным шагом к обеспечению национальной технической безопасности. Прежде-то в России не существовало специализированного подшипникового завода. Если какое предприятие и делало подобные изделия для собственных нужд, то в штучных количествах и по умопомрачительной себестоимости. Я точно знаю! Мы ведь поступали точно так же у себя!
Правда, функционировать в полной мере этот самый подшипниковый завод мог начать уж точно не сегодня и не завтра. Что ни говори, но мало было получить само оборудование. На нём ещё следовало научиться работать. Причём, понятное дело, не нам самим, а нанятым рабочим.
А ведь создать подшипник — это вам не молоток в кузнице отковать. Совсем другие требования к материалам, к точности обработки, допускам и вообще аккуратности выделки. Чего у ежегодно перебирающихся в крупные города вчерашних крестьян, ищущих заработка в развивающейся промышленности, в головах зачастую не укладывалось совершенно. Приходилось, когда вкладывать словом, а когда и силой вбивать.