Вот так и жили мы сейчас на многочисленных вулканах, постоянно прислушиваясь, где там может бахнуть очередной «Везувий».
Но, что-то мои мысли убежали не в ту степь. Тряхнув изрядно потяжелевшей от количества выпитого головой, в которой ни с того ни с сего принялись ворочаться мысли по несколько иным темам, я постарался вернуться к разговору о месте флота в нашей жизни. Точнее, в жизни нашего семейства Яковлевых.
Честно скажу! Будь на то моя воля, вообще не дал бы ни копейки на строительство линкоров! Даже в долг!
Всё понимаю! Линкор сейчас — как ядерное оружие в моё былое время. Это не только статус страны на мировой арене, но и наличие развитой производственной базы, способной создавать столь сложные изделия. Развитие, короче говоря, страны, плюс рабочие места и солидные деньги, вброшенные в экономику. Куда ни посмотри — всё польза государству.
Но в то же самое время, как и у всякого иного вооружения, эволюция у подобных кораблей не могла не состояться. А анонсированные планы Германии и Великобритании по старту гонки военно-морских вооружений, позволяли мне утверждать, что лет через пять начнут лепить на стапелях уже супердредноуты. С гораздо более мощными орудиями, толстой бронёй и солидной скоростью хода! И что тогда прикажете нам делать? Вновь судорожно искать очередные сотни миллионов на постройку теперь уже супердредноутов?
А не дешевле было б подождать?
Да, понимаю, это мысли лишь мои — человека из будущих времен. Того, кто точно знает некий ход событий. Точнее говоря, логику развития событий. И потому легко мне рассуждать в подобной мере. Другие-то о том пока не размышляют даже, блин. Но ведь обидно за державу, что вскоре выкинет огромные миллионы рублей практически впустую, ё-моё! И ничего поделать с этим мне не выйдет!
Поняв, что я себя опять загоняю, решил хотя бы сегодня махнуть на всё рукой и сам разлил нам с папа́ очередную порцию очень неплохой наливки.
— Ты знаешь, батя, — приподняв рюмку, я пьяно посмотрел на неё, любуясь игрой исходящего от ламп света на хрустальных гранях и переливами насыщенного красного цвета самого напитка, — правы были братья Стругацкие. — С этими словами я опустошил рюмашку, махнув ту разом, словно водку.
— Стругацкие? Это кто-то из твоих знакомых студентов? — повторив действо вслед за мной, захрустел крепеньким корнюшончиком отец. — И в чём же они были правы?
— Трудно быть богом, батя. Очень трудно. А ещё накладно. Наливай! — залихватски махнул я рукой под звонкий звук падения на пол выроненной папа́ серебряной вилки.
[1] Вишнёвка — сладкая вишнёвая настойка крепостью в 18–20 градусов.
Глава 7
Богатые тоже плачут
Это я, конечно, спьяну выдал. Да-а-а-а. Папа́ хоть и был уже почти в стельку, но мигом нашёл в себе силы степенно подняться со своего стула, подойти ко мне по замысловатой криволинейной траектории и отвесить такой подзатыльник, что я мгновенно нырнул своим «светлым ликом» прямиком в салат.
Салат, между прочим, был любимым! Оливье! И не какого-то там царского рецепта с шейками раков и перепелиными яйцами, а самым что ни на есть советским! Пролетарским! Куда более вкусным! С колбасявичусом!
А после мне принялись читать столь нудную лекцию о возгордившихся юных глупцах и богохульничестве, что я не выдержал и попросту начал клевать своим вымазанным в салате носом, пока отец бухтел про «космические корабли, бороздящие просторы Большого театра». Или это я ему, пребывая в пограничном полусонном состоянии, начал пьяно задвигать про покорение космоса в ответ на его нотации? Мол, всё детство мечтал стать космонавтом.
Не припомню уже точно.
Очень уж коварной оказалась вишнёвка! Очень! Вроде как компотик пьёшь приятно так согревающий тебя изнутри. А потом как хренак! И ты уже в зю-зю!
Да и я вот в этом самом теле прежде на всякий алкоголь не налегал особо. Потому и соответствующей закалки у моего молодого организьма не имелось. А выпили мы так-то по 0,7 на брата, между прочим! Вот и развезло на слишком молодые дрожжи.
— Ну как? Очухался? О том, чтоб вознестись, мыслей больше нет? — встретило меня утро следующего дня чьим-то осуждающим голосом и жутким сушняком. Хорошо хоть вчерашняя выпивка оказалась высочайшей пробы, а не шмурдяком каким, и голова почти не болела. Так, только слегка поддавливало в висках.